---------------------------------------------------------------------
Книга: Елена Семеновна Василевич. "Я - внук капитана". Рассказы
Перевод с белорусского Б.Бурьяна И В.Машкова
Издательство "Мастацкая лiтаратура", Минск, 1978
OCR & SpellCheck: Zmiy (zmiy@inbox.ru), 30 декабря 2002 года
---------------------------------------------------------------------
Для детей младшего школьного возраста.
Леня Савченко и Гриша Михневич учились в одном классе, сидели за одной
партой и жили на одной квартире. В школе все говорили, что их водой не
разольешь. И это в самом деле было так.
Если на улице, играя в снежки, Гриша чувствовал себя побежденным, то на
помощь он звал Леню. И наоборот, Леня, который учился слабее Гриши, за
помощью обращался также только к другу. Гриша никогда не отказывался, а
только тряс Леню за чуб и приговаривал:
- Эх ты, голова - два уха!
Леня вырывался из рук друга и незло грозил:
- Пусти, а то как тресну!..
- А ну, давай поборемся, кто кого одолеет... - молодцевато выдвигал
вперед плечо Гриша.
Леня не хотел поддаваться.
Мальчики начинали бороться и, подпрыгивая, словно два петуха, силились
перехитрить друг дружку, подставить ножку и положить, как настоящие борцы,
на обе лопатки. Незлые тумаки, понятно, не шли в счет. Они доставались и
победителю, и побежденному.
Ссора, та ссора, которая обычно так унижает людей, произошла между
друзьями совсем неожиданно.
В характере Гриши Михневича, которому учеба давалась без особенных
трудностей, была одна плохая черта. Он был уверен, что отличные отметки
заслуженно украшают только его дневник, а всем остальным ученикам они
ставятся просто так, неизвестно за что...
Все произошло в субботу, после раздачи контрольных по алгебре. Словно в
насмешку, на этот раз почти половина класса получила пятерки, а ему, Грише
Михневичу, лучшему ученику школы, поставили какую-то несчастную четверку! И
за что? За один пропущенный знак!..
Пятерку получил и Леня Савченко.
Не в силах скрыть своего разочарования, Гриша взял Ленину тетрадь и,
насмешливо разглядывая ее, громко, чтобы услышал учитель, сказал:
- Интересно получается: кто списал, у того пятерка, а кто сам решал...
- А кто у тебя списывал? - вскипел Леня.
- Ты списывал, - с независимым видом сказал Гриша. - Ты же прошлый раз
в таком уравнении с двумя неизвестными сделал ошибку...
- Прошлый раз сделал, а на этот раз выучил и не сделал!
Тут вмешался учитель и прервал их спор.
А после уроков, когда Гриша и Леня шли домой, в соседнюю деревню, -
учились они в местечке и жили на квартире, - тот спор дал себя знать снова.
Ребята торопились засветло миновать густой, дремучий лес. Неделю назад
отец Лени встретил тут волчью стаю.
Гриша шел впереди. Леня, который летом упал с груши и сломал ногу,
прихрамывал с палочкой сзади. Идти было трудно. Выла и заметала дорогу
метель. Уже смеркалось, а до леса оставался еще добрый отрезок нелегкого
пути.
- Давай отдохнем немного, я не могу так быстро идти, - сказал Леня.
Гриша сделал вид, что не услышал, и даже не замедлил шага.
- Давай отдохнем, у меня нога болит, - громче повторил Леня.
- Дома отдохнешь, - не останавливаясь и не оглядываясь, буркнул Гриша.
- До дома еще далеко.
- Так что ж, мы из-за твоей ноги в лесу будем ночевать?
- Ну и можешь идти...
Прежде, бывало, если кто-нибудь из ребят уставал или поправлял обувь,
другой обязательно ждал его, потому что знал: лучшая опора и помощь в пути -
товарищ.
Леня бросил портфель на снег, сел на него и вытянул больную ногу.
Впереди, в седой вьюге, едва заметна была фигура друга.
Леня долго не сидел.
Как только отошла нога, он встал и, опираясь на палку, двинулся дальше.
Фигура Гриши уже еле-еле виднелась вдали. Вскоре она и совсем исчезла.
Впереди чернел только лес.
Мальчик оглянулся. Непонятно откуда взялся страх. Вспомнилась волчья
стая, от которой едва спасся отец. И, возможно, вряд ли бы спасся, если б не
спички и солома в санях. Невольно Леня пощупал свои карманы и вспомнил:
спички и смоляки, которые дала им в дорогу хозяйка квартиры, остались у
Гриши в портфеле.
Скорей догнать его! Или лучше крикнуть, чтобы подождал... Леня прибавил
шагу, но так и не крикнул. Зачем? Гриша будет потом в школе нос задирать и
всем хвастаться, что Леня без него и домой дойти не мог.
А Гриша шел себе впереди. Он не видел, как садился отдыхать Леня. Он
думал, что Леня идет сзади и не хочет говорить с ним, потому что считает
себя обиженным. Оборачиваться и самому начинать разговор Грише не хотелось.
Вновь вспомнилась Ленина пятерка, и снова недоброе чувство овладело Гришей.
"Подумаешь, отличник нашелся. Больше, чем на тройку, не вытянул бы, если б
не списал..."
Правда, Гриша не был твердо убежден, что Леня списывал... Но он никак
не мог примириться со своей четверкой и Лениной пятеркой по алгебре.
Зайдя глубже в лес, Гриша все же решил оглянуться. Ему стало страшно
идти одному лесом в такую пургу. Он постоял, подождал немного. Лени не было
видно. Тогда Гриша решил вернуться и пойти другу навстречу: видно, и правда
у него сильно болела нога, если он так отстал... Уже совсем стемнело. И
вдруг мальчика охватил страх. Было так страшно, что у Гриши не хватило
мужества крикнуть, позвать друга... Куда он девался? Может, вернулся в
местечко, на квартиру? Надо скорей бежать домой и рассказать обо всем, что
случилось. Да, да. Скорей домой!
И Гриша побежал.
...Через лес шли две дороги. Одна к деревне, где жили ребята, другая к
болоту, где стояли стога соседнего колхоза. Впотьмах легко было перепутать
дороги, и Леня, усталый и обиженный, не заметил, как повернул направо, к
болоту...
В тот вечер тетя Настя, Ленина мать, просеивала через сито муку. Отец
сидел на скамеечке, подшивал валенки.
- И надо же, как метет и крутит - свету белого не видать, - ссыпая
просеянную муку, озабоченно проговорила мать.
- Пора пришла, вот метет и крутит. Летом не будет мести, - отозвался
Игнат.
- Хотя б Леня не надумал в такое ненастье идти...
- Не должен, я говорил, чтоб не ходил...
В сенях у дверей послышался шорох. Видно, шел кто-то чужой, потому что
не мог найти скобу. Настя отворила дверь, и порог переступила соседка.
- Добрый вечер вам, - поздоровалась она. - А я никак скобу не найду.
- И не говорите: я и сама иногда с полчаса стою под дверями, -
поддакнула хозяйка.
- Что это вы, пироги надумали печь? - спросила у Насти соседка.
- Да вот дети пристали: испеки да испеки. Хочу тесто поставить.
- Оно-то так, - торопливо согласилась соседка и с каким-то
неестественным интересом спросила: - А где же это ваш Леня, разве не пришел
еще?
- Нет. Куда он пойдет в такое ненастье? В то воскресенье я наказал им -
и своему, и вашему, - чтоб сидели в квартире и не выходили... - ответил
Игнат.
- Боже мой! - вдруг теряя прежний тон, испуганно всплеснула руками
соседка. - А мой же Гришка пришел и говорит, что ваш Леня в дороге отстал...
Я и побежала узнать, дома ли он.
Настя так и выпустила из рук сито.
- Где же он, мой сыночек?! И почему же это они не вместе шли?
- Не знаю, что у них там стряслось, только мой очень грустный пришел.
Ничего даже в рот не взял.
- А люди мои! Одевайся, Игнат, да беги скорей на конюшню, езжай
искать!..
Игнат проехал лес и, так и не встретив Леню, решил, что хлопцы в
дороге, наверное, поссорились, а может, даже и подрались и Леня вернулся
назад. Он скорей погнал коня... Въехал в местечко. Тревожно постучал в двери
дома, где квартировали ребята. На стук вышла хозяйка и, взволнованная
расспросами Игната, путаясь, стала рассказывать, что Леня и Гриша сразу же
после уроков вместе пошли домой. Она говорила им, чтобы переночевали, но они
не послушались.
Тогда Игнат подумал, что Леня, наверно, сбился с дороги и свернул на
болото. От этой мысли его бросило в жар: болото еще хорошо не замерзло и
местами можно было провалиться.
Конь устал и уже не мог бежать, но Игнат все погонял его и погонял. Вот
наконец и болото. Вот уже зачернели стога.
- Ленька-а! - позвал сквозь метель и темень ночи Игнат. - Сынок!
- О-ок! - глухо отозвалась ему ночь.
- Ленька-a! Леня-a! - звал отец.
- А-а! - тонким голосом откликнулся ему кто-то издалека.
- Сынок! Леня! - сильней закричал Игнат.
- Я ту-ут! - все так же тонко долетело из темноты.
Игнат погнал коня на голос.
- Леня-a! Леня-а!..
...Скорчившись, Леня сидел под стогом весь мокрый. Случилось как раз
то, чего боялся Игнат: долго блуждая по болоту, мальчик провалился в
незамерзшую трясину и, насилу выбравшись из нее, еле добрался до стога.
Отец сбросил с себя кожух, закутал в него Леню и снова скорей погнал
коня.
- Подержись еще, сынок. Сейчас будем дома.
Растертый спиртом и завернутый в суконные платки и одеяла, под утро
Леня начал трястись от холода и бредить. Начиналось то, чего так трудно было
избежать: воспаление легких.
Однажды утром в воскресенье, когда Леня уже выздоравливал, в сенях
послышалось несмелое топтание, потом двери отворились, и вошел Гриша
Михневич. Смущенный, со свертком в руках, он долго обметал у порога валенки,
никак не осмеливаясь ни поздороваться, ни пройти дальше.
- Ну, хватит уже, проходи, а то валенки порвешь, - не очень приветливо
встретила мальчика Ленина мать.
- Я, тетя, к вам... Можно?
- А почему же нельзя? Давно ли ты не вылазил от нас, а сейчас такой
деликатный стал, даже разрешения спрашиваешь...
Над Гришей сжалился Игнат.
- Проходи, брат, - приободрил он мальчика. - Раздевайся да расскажи
Лене, какие вы там уроки прошли без него.
- Я принес... я покажу, - немного осмелев, подошел к столу Гриша.
Почему-то не осмеливаясь приблизиться к Лене, он издалека обратился к
нему:
- Я вот тебе, Леня, принес... Моя мама прислала... - И положив на стол
сверток, он достал из него несколько яблок и маленький кувшинчик. - Это мама
тебе липового меда прислала. Говорят, здорово помогает, если с горячим чаем
пить...
- Смотри, какой ты сейчас хороший стал, - снова не сдержалась мать
Лени.
Но отец перебил ее:
- Что было, то быльем поросло. Все прошло, и нечего вспоминать...
Проходи, брат, поближе к Лене да рассказывай.
- Я сейчас, - пододвигая к Лениной кровати стул, охотно пообещал Гриша.
- Я все принес, все покажу...
Леня смотрел на Гришу счастливыми глазами. Ребята давно не виделись,
давно не учили вместе уроков, не дурачились.
- Садись сюда, на кровать. - Лене показалось, что так они будут ближе
друг к дружке. - И все рассказывай...
- Расскажу! Все расскажу.
Поняв, что он помилован, Гриша пересел на кровать к Лене.
- Прежде всего скажу тебе, брат: ну и дал тогда мне отец взбучку!.. - с
видом самого счастливого человека на свете похвалился Гриша.
- За что? - не понял Леня.
- За что, за что?.. Заслужил, вот и получил... А классному я сам все
рассказал... Все, как было.
- Ну, это ты уже совершенно напрасно сделал...
- Не напрасно! Я тогда хотел даже, чтобы меня из школы исключили.
- Вот дурак!
- Дурак, да не потому... Ну что, начнем с геометрии?
- Давай с геометрии.
Популярность: 39, Last-modified: Mon, 30 Dec 2002 20:01:09 GmT