Nikolay

БОРИС БАШИЛОВ Почему Николай I запретил в России масонство?
                                                                                    Расспрашивать, сеньоры, толку мало -
                                                                                     Откуда, как...Враг место отыскал,
                                                                                     Где караул был слаб, и вторгся там.
                                                                                     И нам теперь одно лишь остается -
                                                                                     Скорей собрать рассеянное войско
                                                                                     И план измыслить, как им повредить

В. Шекспир. Генрих IV.

Безвольный Государь желанен вам,
Который слушался бы вас, как школьник.

В. Шекспир. Генрих IV.

I        Разгромом декабристов кончается первый период европеизации России продолжавшийся целых 125 лет. Лютая ненависть, которую до сих пор питают к Имп. Николаю I представители Ордена Русской Интеллигенции, имеет своим основанием не реальные недостатки его характера и не недостатки его как правителя государства, а совсем иные причины. Император Николай I не ограничился только тем, что победил декабристов, являвшихся представителями денационализировавшихся слоев высшего общества, которые в умственном отношении шли на поводу у русского и мирового масонства, но сделал еще важные выводы из намерения декабристов захватить власть и ликвидировать в России монархию. Выводы эти были таковы:
       Заговор декабристов свидетельствует, что денационализировавшееся дворянство, разделяющее политические и социальные учения, возникшие под идейным влиянием мирового масонства, никогда не откажется от своего намерения разрушить монархический образ правления.
       Никакие политические уступки не заставят масонских выучеников отказаться от их намерения захватить верховную власть в свои руки и создать в России республику на основании политических рецептов вольтерьянства и масонства.
       Декабристы следовали порочной идее утвердившейся в высших кругах дворянства, в результате успешных дворцовых переворотов XVIII века, что дворяне имеют право нарушать данную присягу царю, если он ведет политику не соответствующую политическим или сословным интересам дворянства.
       С. Платонов дает следующую оценку восстанию 14 декабря 1825 года:
       "...Попытки переворота исходили из той же дворянской среды, которая в XVIII веке не раз делала подобные попытки, а орудием переворота избрана была та же гвардия, которая в XVIII столетии не раз служила подобным орудием. В XVIII веке перевороты иногда удавались и создаваемая ими власть получала тот или иной характер от условий минуты. Теперь, в 1825 году, попытки переворота (тоже дворянского. - Б. Б.) не удались, но тем не менее было оказано влияние на новую власть" (С. Платонов. Лекции по русской истории, стр. 679. Петроград. 1915 г.).
       Император Николай не мог, конечно, не понимать, что "...заговор декабристов был новым проявлением старой шляхетской привычки мешаться в политику. Изменились с XVIII века общественные условия и строй понятий; в зависимости от этого получила новый вид организация и внутренний характер движения декабристов. Вместо сплошной дворянской массы XVIII века, гвардейское солдатство стало в XIX веке разночинным; но офицерство, втянутое в движение было по-прежнему сплошь дворянским и оно думало в своих видах руководить гвардейской казармой. Вместо прежних династических и случайных целей того или другого движения, декабристы под видом вопроса о престолонаследии, преследовали цели общего переворота. Но от этого не менялся общий смысл факта: представители сословия достигшего исключительных сословных льгот, теперь проявили стремление к достижению политических прав. Если раньше Император Павел и Александр высказывались против дворянского преобладания, созданного в русском обществе законами Екатерины, то теперь, в 1825 году, власть должна была чувствовать прямую необходимость эмансипироваться от этого преобладания. Шляхетство, превратившееся в дворянство, переставало быть надежною и удобною опорою власти потому, что в значительной части ушло в оппозицию". (С. Платонов. Лекции по русской истории).
       Николай I - первый из всех царей и цариц, правивших Россией после смерти Петра I, освобождается от политической опеки высших слоев дворянства, в большинстве своем совершенно денационализировавшегося, и начинает править самодержавно. Николай I единственный из царей послепетровской эпохи отважившийся наказать заговорщиков, замышлявших цареубийство по примеру своих удачливых предшественников. "Государь ныне царствующий, - записывает в 1834 году Пушкин в свой дневник, - первый у нас (т.е. после Петра I. - Б. Б.) имел право казнить цареубийц или помышления о цареубийстве: его предшественники принуждены были терпеть или прощать".
       После Петровской революции Николай I был первым не дворянским, а общенародным царем. Он освободился от политической опеки европеизировавшегося дворянства и стал править не во имя удовлетворения тех или иных интересов дворянства, а во имя национальных интересов всего русского народа. Из всех возможных путей Николай I выбрал самый трудный путь: он решил идти не с денационализировавшимися слоями дворянства, ни с русским, ни с мировым масонством против русского народа, а идти в национальных интересах порабощенного 125 летней европеизацией русского народа против европеизировавшихся слоев высшего общества, против русских вольтерьянцев, против русского и мирового масонства.
       Имп. Николаю удалось выполнить политические замыслы своего отца Имп. Павла I, убитого русскими вольтерьянцами и масонами, с помощью английских масонов, за попытки стать самодержавным, общенародным царем и править в интересах всех слоев народа, а не одного только дворянства.
II
      Подавление Французской революции Наполеоном и создание им монархии спутало планы мирового масонства, отдалило сроки окончательного торжества масонства, но не заставило его отказаться от достижения своих целей. Несмотря на внешнее поражение - подавление организованной масонством Великой французской революции, мировое масонство добилось двух новых крупных побед. Во-первых, масоны добились сначала во Франции, а затем и в других странах Европы политического равноправия для евреев, и во-вторых, добилось создания нескольких масонских государств в Южной Америке. В Северной Америке еще до этого было создано несколько масонских государств объединившихся под названием Соединенные Штаты Америки.
       Наполеон, намереваясь использовать французских масонов в своих политических целях, послал в Южную Америку одного видного французского масона для организации восстания в принадлежащих Испании колониях. Тот выполнил поручение Наполеона и поднял восстание в нескольких испанских колониях. А в итоге в отпавших от Испании колониях масонами были организованы республики в духе масонских идей. Южная Америка, также как раньше Северная, становится ареной активных политических действий масонства и еврейства.
       В конечном итоге выиграли все же масоны. Может быть правы некоторые исследователи французского масонства считающие, что масонство постаралось возвысить Наполеона в целях подавления разбушевавшихся крайних революционеров-фанатиков. Франции была нужна передышка. Революционные идеи из-за буйного разгула революционного террора становились ненавистными большинству населения Франции и это могло привести к восстановлению симпатий к монархическому образу правления. А подобное явление для масонства было бы крайне нежелательным. Временный отдых от революции был нужен, но такой отдых во время которого не прекращалась бы под сурдинку дальнейшая пропаганда масонских идей.
       Л. де Понсен утверждает, например, что мировое масонство "поддержало Наполеона, который в конце концов оказывал услугу масонству, распространяя революционный дух во всей Европе. Он с достаточным основанием заявил: "Я освятил революцию и ввел ее законы, повсюду, где вводил мой гражданский кодекс, я щедро сеял свободу." Одним словом Наполеон для Европы был тем, чем была революция для Франции". "Но тайные общества резко повернулись против него, когда он обнаружил желание восстановить в своих интересах стойкое, консервативное самодержавие". (Л. де Понсен. Тайные силы революции.)
       Меттерних тоже подозревал, что Наполеон был орудием в руках мирового масонства. "...бонапартизм, - заявил он однажды, представляет площадь большого объема, идущую от военного деспотизма до общества "Друзья народа", каковое общество или политический клуб или ни что иное, как масонская ложа". "Наполеон который быть может, в бытность свою молодым офицером, был сам масоном, был допущен и даже поддержан этой тайной силой для того, чтобы уберечь от большого зла, а именно возвращения Бурбонов" (Cahiers de L'Orde ?2, 1927).
       "Орден считал Императора орудием для уничтожения европейских наций, после такой гигантской чистки он надеялся легче осуществить свой план мировой республики" (Janssen. Zeit und Lebenbilder). Чилийский епископ Хозе Мариа Каро в книге "Тайны масонства" пишет: "Когда Наполеон достиг того, что сделался идолом революции, масонство преклонило перед ним колени и низкопоклонничало, одновременно работало против, чтобы свергнуть его. На собрании Ордена, главный оратор Великого Востока превозносил Наполеона: "И мы, братья мои, находящиеся в Великом Востоке, воздвигнем наши руки к Вечному, как находившийся на горе один из еврейских вождей, в то время как еврейские воины сражались, чтобы пришла победа орлам его Избранника".
       "И несмотря на это, те же самые военные ложи, во всяком случае большинство из них, сделались противниками Наполеона, до такой степени, что во время вторжения союзников, некоторые дошли до того, что принимали в ложи офицеров союзных армий.
       Когда взошел на престол Людовик XVIII масоны сделали с ним тоже, что и с Наполеоном. Заместитель Великого Мастера генерал Бурменвиль положил французское масонство к его ногам, заявил, что он отвечает за него, как за самого себя. Но, как только после возвращения с Эльбы Наполеон снова пришел к власти, масонство снова приветствовало его, как "Избранника Вечного". И, когда через сто дней, Наполеон снова исчез, масонство снова склонилось к ногам Людовика Желанного, вознося молитвы о нем и воспевая гимны в его честь".
III                                                                                      Проклятые дни смут, междоусобий,
                                                                                     Уж сколько вас глаза мои видали.

В. Шекспир. Ричард III.

       После окончательного падения Наполеона, после завоевания твердого положения для развития масонства в Северной и Южной Америке основное внимание мирового масонства направляется на Россию. Мировое масонство было очень хорошо осведомлено в каком катастрофическом положении была Россия в результате подражания Европе со стороны представителей верховной власти и высших слоев общества, многие из членов которого превратились в настоящих европейцев русского происхождения. Известны были мировому масонству и крупные успехи достигнутые русскими масонами и вольтерьянцами умело использовавшими мистицизм Александра I.
       А мистицизм Александра I, так же как и его религиозность не были православными, а носили инконфессиональный характер. Он увлекался мыслями о переделке Библии, реформации христианства, создании "Единого народа христианского" и т.д. В манифесте Александра I по случаю создания Священного Союза, читавшемся во всех храмах России русскому народу было приказано "почитать себя, пруссаков и австрийцев людьми одной веры и подданными одного Царя - Христа. Отрицалась и национальность русская, и вероисповедание православие взирающее на последователей тех вер, как на еретиков" (Антоний, митрополит Киевский и Галицкий. Т. IV Полное Собрание Сочинений.)
       Но масонству было мало тех колоссальных успехов достигнутых вольтерьянством и масонством и европейским мистицизмом в России к моменту создания Священного Союза. Несмотря на денационализацию высших классов, напряженнейшее внутриполитическое положение России, ослабление Православной Церкви, продолжающийся рост недовольства, крестьянства крепостным правом, мировое масонство правильно расценивало Россию, как самого опасного потенциального духовного врага. Несмотря на бесконечные гонения вынесенные Православной Церковью и старообрядцами с момента Петровской революции, широкие массы среднего дворянства и крестьянства продолжали быть верными православию и в случае прекращения дальнейшей европеизации со стороны верховной власти, могли стать могучим орудием борьбы против политических притязаний мирового масонства.
       Поэтому с того момента когда Александр I стал инициатором создания Священного Союза и фактическим главой его, и он сам, и Россия, автоматически стали главными врагами масонства, хотя главари масонства будучи реальными политиками, хорошо информированными о нравах европейской дипломатии, отдавал себе ясный отчет в хрупкости нравственного фундамента Священного Союза.
       Дело в том, что в первой половине XIX века, только одна Россия в своей внешней политике исходила из нравственных норм индивидуальной морали. И Александр I во внешней политике, так же как и его отец Павел исходил из норм индивидуальной политики. Дипломаты же европейских монархий, особенно Англия, в международной политике не считалась с обычной моралью. То, что они считали недопустимым в отношении отдельного человека своего государства, они считали совершенно допустимым в отношении другого государства. Христианская мораль кончалась за пределами государства.
       Ради национальной выгоды, по убеждению европейских дипломатов, были хороши все средства. В отношении других христианских государств было "Все позволено". Этот принцип применяемый ныне с таким успехом большевиками и столь не нравящийся европейским дипломатам изобретен вовсе не большевиками, а европейскими дипломатами. Священный Союз не дал никаких плодотворных результатов именно из-за того, что дипломаты европейских монархий вступивших в Священный Союз в своей политике по отношению друг к другу, а в особенности к России, часто исходили из порочного принципа что в международной политике "Все позволено".
       Как только Александр I, приступил к созданию Священного Союза для борьбы против врагов христианства и монархического строя, его союзники по борьбе с Наполеоном уже действовали по русской пословице: "На языке мед, а под языком лед". Уже 3 января 1815 года между Англией, Австрией и посаженным на французский престол Людовиком XVIII был заключен секретный договор против России. Этот договор нашел в кабинете бежавшего Людовика XVIII, вернувшийся с Эльбы Наполеон и прислал копию его Александру I в Вену.
       И в дальнейшем европейские монархи, члены Священного Союза, по совету своих дипломатов всегда поступали не в интересах совместной борьбы против революционных замыслов масонства, а в частных, временных интересах своих государств. Европейские дипломаты старались использовать замысел Александра I только в эгоистических интересах своих стран. "Императором Александром, - указывает С. Платонов, - при совершении этого акта (организации Св. Союза - Б. Б.), руководил высокий религиозный порыв и искреннее желание внести в политическую жизнь умиротворенной Европы начала христианской любви и правды. Но союзники Александра, в особенности австрийские дипломаты (с Меттернихом во главе), воспользовались новым союзом в практических целях. Австрийский Император подписал, например, "трактат братского христианского союза" только после того как Меттерних успокоил его, что не надо "звучный пустой документ" принимать за серьезное политическое обязательство, что трактат не может принести Австрии какого нибудь вреда. А именно Меттерних задавал тон политике Священного Союза. Направление же внешней политике Меттерниху указывал проживавший в Вене один из владельцев международного еврейского банкирского дома Ротшильдов.
       Эгоизм входивших в Священный Союз европейских монархов был умело использован мировым масонством и мировым еврейством. "Гарденберг и Меттерних, - сообщает Г. Чамберлен, - попадают на Венском конгрессе в сети банкирского дома Ротшильдов и являются, вопреки голосам всех остальных союзных представителей, защитниками выгод евреев против интересов Германии; в конце концов они добиваются своего, и оба наиконсервативнейших государства, представителями которых они были, оказались первыми, пожаловавшими потомственное дворянство тем членам "чуждого азиатского народа", которые в годы всеобщей нужды и народного бедствия приобрели нечистыми путями несметные богатства..." (Г. С. Чамберлен. Евреи, их происхождение и причины влияния в Европе. С. Петербург. 1907, 30 стр.)
IV        "Наполеон, заживо погребенный на острове св. Елены, уже угасал. Кончились поднятые им войны. Но какие-то иные огни перебегали от народа к народу, - пишет Тыркова-Вильямс в "Жизни Пушкина" (Т. I, стр. 306), - как вулканическая пыль после извержения реяли над Европой идеи, выброшенные французской революцией на поверхность человеческого сознания. В Испании, в Неаполе, в Пьемонте - всюду шли революционные волненья, и значительная часть русского общества была на стороне революционеров, которых тогда еще называли патриотами".
       Огни перебегавшие от народа к народу и идеи реявшие над Европой были явно масонского происхождения.
       Известный масон Луи Блан, видный участник французской революции 1848 года в написанной им книге "История революции", в главе "Мистические революционеры" описывает выдающуюся роль, которую играли масоны различных французских лож в революции 1848 года. "В начале, - пишет он, - важно познакомить читателя с подрывной работой при помощи которой расшатывают троны и алтари, революционеры значительно более глубокие и активные, чем энциклопедисты". Затем он описывает масонство, его три первых степени, деятельность вне лож, предназначенной для горящих душ, ложу Великого Востока, как центрального управления лож, и добавляет: "Начиная с этого момента масонство открывалось изо дня в день, большинству людей, с которыми мы будем встречаться среди революционной борьбы". "Следует ввести читателя в ту яму, которую рыла под алтарями и престолами группа революционеров, гораздо более глубоких и деятельных, чем энциклопедисты, - пишет он. - Представьте себе сообщество людей всех стран, разных верований, разных сословий; они связаны между собой символическими совместными ритуалами, обязаны под присягою нерушимо хранить тайну внутренней их организации; они подвергаются испытаниям, занимаются в таинственных Собраниях мистическими церемониями, а в тоже время благотворительностью и держат себя равными друг другу, хотя и разделены на три разряда: учеников, подмастерьев и мастеров. Это и есть масонство - то таинственное учреждение, которое некоторые связывают с древними египетскими мистериями, а другие относят к братству строителей образованному в III веке". "И так уже по самым основам своего существования, масонство является учреждением, отрицающим идеи и формы внешнего окружающего мира. Правда, масоны подчинялись законами обычаям государственности, а также якобы питали уважение к монархам. В монархических странах за трапезой они пили за здоровье монарха, а в республиках - за здоровье президента, но делать подобные изъятия предписывала им осторожность, и, конечно, это не изменяло природное революционное направление масонства". "Однако в среде трех степеней низшего масонства находилось много людей, которые по своему положению и убеждению относились враждебно ко всякому плану общественного переворота; тогда были основаны тайные ложи (аррьер-ложи), предназначенные только для избранных "пылких душ"; были также установлены высшие степени, в которые адепт попадал после долгих испытаний, рассчитанных таким образом, что можно было убедиться в прочности его революционного воспитания, проверить постоянство его убеждений и открыть тайники его сердца", "...благодаря ловкому ведению дела, масонство нашло среди государей и вельмож больше покровителей, чем противников. Монархи, даже сам Великий Фридрих, не гнушались брать в руки лопату и надевать передник. Существование высших степеней было тщательно от них (монархов) скрываемо, и они знали о масонстве лишь то, что можно было им без опасности сообщить. Им ничто не могло внушить опасений, пока они находились на низших ступенях, куда суть масонских вожделений проникала смутно и была затемнена аллегориями; большинство видело здесь лишь развлечения магией да веселые банкеты, тешились неприменимыми к жизни формулами и игрою в равенство. Но игра обратилась в глубокожизненную драму. Случилось так, что самые гордые и все презирающие люди покрыли своим именем тайные замыслы, направленные против них же самих и влиянием своих слепо служили тем, кто желал их гибели" (том 3, глава "Революционеры-мистики").
       "Масонство, - пишет исследователь истории масонства Фара, - после 1789 года, основало целый ряд, так сказать открытых филиальных отделений, в виде политических клубов и партий, а так же тайных обществ, которые, исполняя волю руководителей масонства, подготовляли революционные вспышки. Главнейшим тайным отделением масонства является общество Карбонариев, главных устроителей масонства в Италии. Это общество основанное в начале XIX века, является ответвлением не только масонства, но и секты Иллюминатов, созданной Веестгауптом и Книгге и работавшей в тесном контакте с ложами". Дешен, исследователь тайный обществ пришел к заключению, что "ложи были колыбелью и рассадником знаменитого общества карбонариев". "Степени их иерархии соответствуют степеням франк-масонства... они пользуются масонскими символами, но маскируют их чтобы внушить доверие".
       Спрашивается зачем масонам понадобилось создавать новую организацию, почему оно не воспользовалось существующими масонскими ложами? "Ответ очень прост, - отвечает Фара. - Уже в конце XVIII века масонство стало настолько распространенным, его пагубная деятельность настолько известной, что ордену трудно было, особенно в Италии, продолжать свою борьбу с христианством и с государственностью в лице Папы, не окутав себя еще новой, не раскрытой тайной. Вот почему от масонства отделилось, не переставая быть однако с ним в тесной связи новое общество Карбонариев, конечная цель коего была та же, что у Вольтера и французской революции, то есть уничтожение навсегда католичества и даже христианской идеи вообще". То, что общества карбонариев были простым орудием в руках мирового масонства, доказывают написанные итальянским евреем Пикколо в 1822 году секретные письма, которые были перехвачены властями. В первом письме, основатель общества карбонариев в Турине Пикколо, прозванный Тигром, например, пишет: "Верховной Венте угодно, чтобы вы, под тем или иным предлогом, вводили бы в масонские ложи возможно больше принцев и богатых людей. Всякий принц, не имеющий законной надежды получить престол с помощью Божьей, стремиться получить его с помощью революции. Некоторые из них даже лишены престола и сосланы. Льстите этим искателям популярности, готовьте их для масонства. Верховная Вента впоследствии увидит, что можно будет делать с ними во имя идей прогресса. Всякий принц без царства - хорошая для нас находка. Ложа поведет его к карбонаризму. Пускай он служит приманкой для глупцов, интриганов, пошлых обывателей и всякого рода дельцов. Они будут совершать наше дело, думая, что совершают свое".
       В другом письме Пикколо-Тигр еще более откровенен: "В виду того, что мы еще не в состоянии сказать свое последнее слово, найдено полезным и уместным распространять повсюду свет и встряхивать все, что стремится к движению. Для достижения всего мы рекомендуем вам, стараться присоединять возможно большее число лиц ко всякого рода конгрегациям, но при условии, чтобы в них господствовала полная таинственность. Италия покрыта религиозными братствами и кающимися грешниками всех оттенков; старайтесь подпускать наших в эти стада, управляемые глупым благочестием; пускай они тщательно изучат лиц, входящих в эти братства; и тогда они убедятся, что в жатве нет недостатка. Под простым предлогом (но отнюдь не под политическим или религиозным), создавайте, или лучше заставьте других создавать, разные союзы, сообщества, имеющие целью торговлю, промышленность, музыку, искусства. Собирайте свои невежественные стада в определенных местах (можно даже в храмах и часовнях) поставьте во главе их какого-нибудь благочестивого, но доверчивого священника, который был бы на хорошем счету, но которого было бы легко обмануть; затем маленькими дозами впускайте яд в избранные сердца, делайте это как бы невзначай, и вы вскоре сами удивитесь полученным результатам". "Главное, это отделить человека от семьи и заставить его потерять семейные привычки. По самому складу своего характера всякий человек предрасположен бежать от домашних забот и искать развлечений и запрещенных удовольствий. Исподволь приучайте его тяготиться своими ежедневными трудами; когда же вы окончательно разлучите его с женой и детьми и докажете ему всю трудность всех семейных обстоятельств, внушите ему желание изменить образ жизни. Человек рожден непокорным; разжигайте в нем это чувство непокорности до пожара, но, однако, следите, чтобы пожар этот не разросся. Это должно служить только подготовкой к великому делу". "Внушив некоторым душам отвращение к семье и религии (одно неизбежно следует за другим), вызывайте в них желание вступить в ближайшую ложу. Принадлежность к тайному обществу до того обыкновенно льстит тщеславию простого обывателя, что я каждый раз прихожу в восторг от человеческой глупости. Я удивляюсь, как это еще не все люди вступили в число избранных работников по постройке Соломонова храма". "Таинственность всегда имеет большое обаяние для людей, и быть членом ложи, чувствовать себя вне опеки жены и детей, быть призванным хранить какую-то страшную тайну, (которой ему, кстати, никогда не доверяют) все это доставляет наслаждение и гордость некоторым натурам. Правда, ложи по своей деятельности мало приносят пользы - там больше веселятся и пьют - но зато они служат как бы складочным пунктом, горнилом, через которое необходимо пройти, чтобы попасть к нам" (А. Селянинов. Тайная сила масонства. Стр. 5). Вполне возможно, что Пестель и другие вожаки заговора декабристов были связаны с Пикколо-Тигром. Во всяком случае установлено, что декабристы сосланные на поселение в Сибирь переписывались с Пикколо-Тигром. О существовании подобной переписки упоминает в своей книге "Решение еврейского вопроса" (стр. 117) Шарль. "Еккерт во втором томе своего исследования "Франкмасонство в своем настоящем значении" показывает поразительную активность с которой работало масонство в первой половине прошлого века. Особенно, когда распространилась по всей Европе организация "Молодая Европа": интернациональное общество, объединявшее все национальные организации; "Молодую Италию", "Молодую Францию", "Молодую Германию", "Молодую Польшу" и т.д.". (Cardenal Jose Maria Caro, Arzobispo de Santiago de Chile. "El Misterio de la Masoneria").
       Восстание декабристов не было изолированным чисто русским движением. В идейном, да и отчасти и в организационном отношении движение декабристов было связано с европейскими организациями тайно или явно руководимыми европейскими масонами. Восстание декабристов было реализацией политических замыслов мирового масонства в отношении России. Являясь идейными наследниками Петровской революции, цель которой была духовное подражание Европейской культуре, декабристы являются также духовными потомками русского вольтерьянства и масонства широко расцветших в России в результате длительной европеизации России.
       "Мы уже знакомы с характером екатерининских вольтерьянцев: они имели значение передаточных пунктов, посредников умственного влияния между двумя эпохами; они передали детям политические идеи, которыми сами не умели воспользоваться. С этими идеями они передали детям и свое воспитание: декабристы воспитаны были, как их отцы. Достаточно посмотреть в списках лиц, привлеченных к следствию, графу с отметками об их воспитании. Большинство из них училось в Морском кадетском корпусе, который был рассадником либерального образования; многие воспитывались дома под руководством иностранных гувернеров. Так, братья Муравьевы, дети посланника, учились в Париже, в пансионе Гикса, другие получили образование в многочисленных французских пансионах Москвы и Петербурга; немногие, как Пестель, учились в Лейпциге; еще меньше было окончивших курс в Московском университете. Это воспитание так же отдаляло их от русского народа. (Курс русской истории, ч. V. Стр. 212-13. 1922 г.).
       Декабристы имели не только идейные связи с европейским масонством, но и деловые связи с организованными им тайными революционными организациями. Фара в "Масонство и его деятельность" сообщает что Нубиус, руководитель тайного итальянского общества карбонариев вел тайную переписку не только с карбонариями, но и с "видными масонами и иллюминатами, не вошедшими в общество карбонариев, среди коих были декабристы Пестель и Муравьев".
       Слова из песни ведь не выкинешь. Все главные деятели заговора декабристов как: П. Пестель, Трубецкой, Волконский, Николай Тургенев, Никита Муравьев, Рылеев, Бестужев, Бестужев-Рюмин и многие другие были масонами. Среди наиболее известных декабристов 51 были членами разных масонских лож: ложи "Соединенных Друзей", "Избранного Михаила", "Трех Венчанных Мечей", "Сфинкс", "Трех добродетелей", "Пламенеющей Звезды" и др. А большинство этих лож входили в состав французской Великой Диктаторской Ложи. А все ложи входившие в состав Великой Диктаторской Ложи, как указывает французский профессор Бернард Фея в своем исследовании "Франкмасонство и интеллектуальная революция XVIII века" "...порвали с христианством и заменили последнее верой в темную мистику, науку и социальный прогресс. Местные ложи Великой Диктаторской Ложи и были главными организаторами революций в разных странах".
V        Если перед Отечественной войной, находившийся еще под властью внушенных ему Лагарпом масонских идей Александр I склонялся к мысли, что управляемое верховной властью масонство может стать полезным орудием политического и нравственного воспитания, о чем свидетельствует распоряжение министра полиции генерал-лейтенанта А. Д. Балашова (члена масонской ложи "Соединенных Друзей" изданное в 1810 году см. Ист. Русск. Масонства, т. IV, стр. 33), то в последние годы своего царствования Александр I приходит к заключению, что масонство в любой его форме является вредной и опасной организацией.
       Александр I был хорошо информирован о деятельности различных тайных обществ. Многие должностные лица неоднократно подавали ему докладные записки о работе масонских лож и связанных с ними тайных обществ. Вот, например, что писал в своем докладе Александру I управлявший Остзейскими губерниями генерал-адъютант маркиз Паулуччи: "Сильно ошиблись бы те люди, которые в иных ассоциациях усматривали бы только стремление к добру (как, например, в библейских обществах), между тем как в других видели бы только яд, их проникающий. По моему мнению, все они (масонство всякого рода, взаимное обучение, библейские общества, мистика, чрезмерное благочестие, умеренный католицизм, принадлежат к числу средств, которыми пользуются для уничтожения всего существующего), все они стремятся к одной цели - к переменам в существующем порядке, как политическом, так и религиозном; все они работают над подготовкой революций, а следовательно и все, без исключения, не могут быть терпимы правительством мудрым, не желающим ставить на карту свое спокойствие и существование".
       Указав на необычайное развитие тайных обществ в Европе, Маркиз Паулуччи смело нападает на Библейское общество, которому в это время еще покровительствовал Александр I: "Из сказанного мною, - пишет Паулуччи, - видно что я подозреваю, что библейские общества обратились в деятельные орудия для иллюминатов, которым, посредством сих обществ, удается незаметным образом ввести изменения во всех вероисповеданиях и посеять между народами зародыши непокорности и независимости". И дальше Паулуччи предлагает воспретить во всей Империи все тайные общества и сборища, потому что они представляют орудие, которым плуты так же легко могут воспользоваться, как и честные люди...
       "...Если в тайных обществах я усматриваю более зла, чем есть на самом деле, то Вы простите меня, во уважение к важности предмета и тех опасений, которые внушает мне дух века. Впрочем, я чистосердечно выразил мое мнение, почерпнутое из истории, которая показывает, что все революции производимы были тайными обществами". Указав фамилии лиц замешанных в тайных обществах, подчеркнув, что "Масонские ложи составлены, приблизительно, из всех военнослужащих, особенно из вышедших в отставку, а также из многих чиновников всех министерств", - Паулуччи кончает докладную записку следующим заявлением: "Государь, я представляю Вам не легкомысленное обвинение. Нет! Это - опасение всего общества, это - общее дело Государя и государства". "Французская революция ни в чем не сходствует с тем, что видели в предшествовавшие века, и наступило наконец время правительствам убедиться в том, что принципы, развившие эту революцию, никогда нельзя будет угасить иначе, как принципами совершенно противоположными" ("Русская старина" За 1891 г. "Маркиз Паулуччи в погоне за тайными обществами в Остзейских губерниях".) Писал об опасности масонства не один маркиз Паулуччи, писали и говорили многие. Бывший масон Жозеф де Мэстр, в представленных Александру записках писал: "Несомненно существуют общества, организованные для уничтожения всех тронов и всех алтарей в Европе. Секта, стремящаяся к этому, в настоящее время, по-видимому, сильно пользуется идеями, которых надо остерегаться (Г. Бутми. Иудеи в масонстве. стр. 30). Хорошо был осведомлен, видимо, Имп. Александр I и о деятельности европейского масонства. Об этом говорят его письма из Лайбаха (1820 год). В письме к "генерал-адъютанту Васильчикову Имп. Александр пишет: "Мы собрались, чтобы принять серьезные и действительные меры против пожара, охватившего весь юг Европы и от которого огонь уже разбросан в разных землях". А в письме отправленном из Лайбаха кн. А. Голицыну Имп. Александр пишет: "Прошу не сомневаться, что все эти люди соединились в один общий заговор, разбившись на отдельные группы и общества, о действиях которых у меня все документы налицо, и мне известно, что все они действуют солидарно". На состоявшемся в 1822 году в Вероне конгрессе членов Священного Союза Меттерних зачитал перехваченные тайные документы из которых явствовало "что тайные общества всех стран были в сношениях друг с другом, составляли один всемирный заговор, повиновались одним и тем же руководителям и только для вида принимали в каждой стране различную программу, в зависимости от окружающих условий. Там же прусский министр Гаугвиц (бывший масон) в докладе изложил следующее: все эти тайные общества суть различные отрасли масонства, которое разделило весь мир на известное количество округов: масонство состоит из двух элементов: элемента псевдонаучного и элемента активного; со стороны кажется, что будто оба эти элемента находятся в открытой вражде между собою, в действительности же они идут рука об руку к единой цели - покорению мира. Они стремятся поработить престолы и превратить монархов в своих наемников." (См. Дорров: "Записки и письма", 1840 г., стр. 211-221). Доклады Меттерниха и Гаугвица произвели "такое впечатление на императоров Франца Австрийского и Александра Российского, что они поспешили уничтожить масонство в своих владениях (См. Думик. "Тайны франк-масонства", стр. 228).
       Первого августа 1822 года Император Александр I написал министру внутренних дел Кочубею (масону) повеление об издании указа о запрещении в России всех масонских лож:
       "Граф Виктор Павлович! Беспорядки и соблазны, возникшие в других государствах от существования разных тайных обществ, из коих иные под наименованием лож масонских, первоначально цель благотворения имевших, другие, занимаясь сокровенно предметами политическими, впоследствии обратились ко вреду спокойствия государств, и принудили в некоторых сии тайные общества запретить. Обращая всегда бдительное внимание, дабы твердая преграда была положена всему, что ко вреду государства послужить может, и в особенности в такое время, когда к несчастью от умствований, ныне существующих, проистекают столь плачевные в других краях последствия, я признал за благо, в отношении помянутых тайных обществ, предписать следующее:

Все тайные общества, под каким бы наименованием они не существовали, как-то масонских лож, или другими, закрыть и учреждение их впредь не позволять.
Объявя о том всем членам сих обществ, обязать их подписками, что они впредь ни под каким видом, ни масонских, ни других тайных обществ, под каким бы благовидным названием они ни были предлагаемы, ни внутри Империи, ни вне ее составлять не будут.
Как несвойственно чиновникам, в службе находящимся, обязывать себя какою-либо присягою кроме той, которая законами определена; то поставить в обязанность всем министерствам и другим начальствам, в обеих столицах находящимся, потребовать от чиновников, в ведомстве их служащих, чтобы откровенно объявили, не принадлежат ли они к каким либо масонским ложам, или другим каким тайным обществам вне оной, и к каким именно?
От принадлежащих к оным взять особую подписку, что они впредь уже принадлежать к ним не будут: если же кто такового обязательства дать не пожелает, тот не должен оставаться впредь на службе.
Поставить в обязанность главноуправляющим в губерниях и гражданским губернаторам строго наблюдать: Во-первых, чтобы нигде ни под каким предлогом не учреждалось никаких лож, или тайных обществ; и во-вторых, чтобы все чиновники, как к должностям будут определяемы, обязываемы были, на основании статей 3-й и 4-й, подписками, что они ни к каким ложам или тайным обществам не принадлежат и принадлежать не будут; без каковых подписок они к местам, или в службу определяемы быть не могут никуда.

       Вы не оставите сделать все нужные к исполнению сего распоряжения, сообща об оном другим министерствам, для единообразного по сему предмету руководства.
       На подлинном собственною Его Императорского Величества рукою написано тако:
       Александр. Каменный остров. 1 августа 1822 года.
        "Последовавший 1 августа 1822 года Высочайший указ о закрытии масонских лож и о запрещении масонам всяческого сношения и переписки со своими заграничными "братьями" ударил, конечно, только по явным, т.е. низшим ложам так называемого Иоанновского масонства. Тайные капитулы остались вне удара, но все же Указ сильно потряс масонство, ибо деятельность явных низших лож была необходима темной силе для широкой пропаганды и вербовки новых масонов. Явные ложи служили удобным прикрытием тайных капитулов и ареопагов. Так, например, за военно-морской ложей "Нептун" скрывалась тайная ложа Гарпократа. За военными ложами скрывался и масонский "Союз Благоденствия" в который входили почти все будущие декабристы" (Н. Е. Марков. Войны темных сил. Кн. вторая. Стр. 102).
       Целый ряд иностранных исследователей истории мирового масонства считают, что Александр I не умер своей смертью в Таганроге, а так же как и его отец Павел был убит (отравлен) за то что он снова запретил масонство в России. Это, между прочим, было уже третье запрещение масонства. Первый раз его после французской революции запретила Екатерина II, второй раз -покинувший масонство Павел I, и в третий раз - Александр I. Так кардинал Хозе Мариа Каро Родригец, архиепископ столицы Чили Сантьяго в своей книге "Тайна Масонства" ссылаясь на известное на западе исследование "Los grandes crimenes de la Masoneria" (Великие преступления Масонства) утверждает: "В России был убит Павел I, масон, который, зная опасность со стороны братства (масонов), запретил его строжайшим образом. Ту же судьбу и по той же причине имел его сын Александр I, убитый в Таганроге в 1825 году. Убийцы, в своей совокупности были масоны".
VI        Ясно понимал - чьих рук дело заговор декабристов и Имп. Николай I. Беседуя через несколько дней после подавления восстания декабристов с французским послом Лаферонэ, Имп. Николай I сказал ему:
       "Страшно было подумать о потрясающих ужасах, которые совершились бы в этом злополучном городе, если бы Провидение не позволило нам, дав к тому средства, расстроить этот адский замысел. С первым появлением на революционном поприще русские превзошли бы ваших Робеспьеров и Маратов и, когда этим злодеям сказали, что они, несомненно пали бы первыми жертвами своего ужасного безумия, они дерзко отвечали, что знают это, что свобода может быть основана только на трупах и, что они гордились бы, запечатлевая своею кровью то здание, которое хотели воздвигнуть".
        Николай I твердо заявил. Лаферонэ: "Я буду непреклонен - этот пример нужен для России и для Европы".
       Первого января 1826 года Император Николай заявил иностранным дипломатам: "...заговор существовал уже давно. Император - брат мой - имевший ко мне полное доверие, часто говорил об этом со мною. Мы давно могли предполагать существование иноземных влияний".
       Прочитав посланное Имп. Николаем I донесение о допросах декабристов Цесаревич Константин писал: "Я с живейшим интересом и серьезнейшим вниманием прочел. сообщение о петербургских событиях, которое Вам угодно было прислать мне; после того как я трижды прочел его, мое внимание сосредоточилось на одном замечательнейшем обстоятельстве, поразившем мой ум, а именно на том, что список арестованных заключает в себе лишь фамилии лиц до того неизвестных, до того незначительных самих по себе и по тому влиянию, которое они могли оказывать, что я смотрю на них, только как на передовых охотников или застрельщиков, дельцы которых остались скрытыми на время, чтобы по этому событию судить о своей силе и о том на что они могут рассчитывать.
       Они виновны в качестве добровольных охотников или застрельщиков и в отношении их не может быть пощады, потому что в подобных делах нельзя допустить увлечений, но равным образом нужно разыскивать подстрекателей и руководителей и безусловно найти их путем признания со стороны арестованных. Никаких остановок до тех пор, пока не будет найдена исходящая точка всех этих происков - вот мое мнение, такое какое оно представляется моему уму".
       О том, что главные инициаторы заговора остались нераскрытыми думал не только один Цесаревич Константин, так думали и иностранные послы и политические деятели.
       Французский посол граф Лаферонэ в письме к Караману заявляет: "Помни, в Лондоне, знали лучше, чем в СПБ., то, что затевается в России".
       Австрийский посол в России граф Лебецтерн сообщал министру иностранных дел Меттерниху:
       "Если бы переворот 14 декабря удался, то пертурбация была бы всеобщей и анархия ужасная. Представьте себе миллион людей под ружьем, переходящих от строгой дисциплины к полной распущенности. Полудикое население, не имеющее что терять, а лишь все выиграть от уничтожения дворянства, единственного собственника в этой стране. Вот к чему привело бы ослепление заговорщиков (все они принадлежат к знати), возбуждавших население, когда они стали бы первыми жертвами". "...Каковы бы ни были результаты этого переворота, сами делатели его чувствовали бы необходимость освободить страну от вооруженной милиции, желая только беспорядка, бросая его заграницу, куда бы они несли революционные принципы на своих штыках и эта фатальная эмиграция заразила бы соседние государства".
       Отвечая графу Лебецтерну министр иностранных дел Австрии Меттерних, один из наиболее осведомленных в европейских политических делах дипломатов, писал:
       "Дело 14 декабря не изолированный факт. Оно находится в прямой связи с тем духом заблуждения, который обольщает теперь массы наших современников. Вся Европа больна этой болезнью. Мы не сомневаемся что следствие установило сходство тенденций преступного покушения 14 декабря с теми, от которых в других частях света погибали правительства слабые и в одинаковой степени непредусмотрительные и плохо организованные. Выяснится, что нити замысла ведут в тайные общества и что они прикрываются масонскими формами".
       Французский дипломат Сен-Приест сообщал министру иностранных дел Франции:
       "Революция здесь была бы ужасной: дело бы шло не о свержении трона Императоров, для замены его другим, но весь социальный порядок был бы поколеблен в своих основах и вся Европа была бы занесена его обломками".
       Граф Лаферонэ был обеспокоен еще более, чем Сен-Приест. По его признанию "...он продолжал с трепетом взирать на будущее, в глубоком убеждении, что несмотря на многочисленные аресты, истинные руководители заговора не обнаружены, что само движение 14 декабря было лишь частною вспышкою, и что участники, обреченные на смерть, только орудия в руках лиц, более искусных, которые и после их казни останутся продолжать свою преступную деятельность".
       Свидетельством того, что Имп. Николай I ясно сознавал от какой большой опасности спаслась Россия в 1825 году являются следующие слова сказанные им за несколько часов до смерти Наследнику: "Я благодарю Гвардию, которая спасла Россию 14 декабря". А вместе с Россией 14 декабря была спасена на некоторое время и Европа.
VII        Заместитель французского посла граф Буальконт ошибался когда утверждал, что он "имел случай видеть список русских масонов, составленный лет пять назад: в нем было около 10.000 имен, принадлежащих к 10-12 ложам С. Петербурга... в громадном большинстве это были офицеры." Десяти тысяч масонов в России не было даже и в самый расцвет масонства - после окончания Отечественной войны. Кто-то из русских масонов, видимо, ввел сознательно в заблуждение французского дипломата показав ему фальшивый список русских масонов. Цель этой мистификации ясна, русские масоны хотели внушить послам иностранных государств представление об исключительном размахе масонства в России.
       10.000 масонов в России никогда не было, но к моменту организации заговора декабристов количество масонов было все же очень велико. В 1820 году в 32 масонских ложах состояло 1.600 членов. Если даже допустить, что учет масонов в 1820 году был произведен неточно и часть масонов осталась неучтенной, то и тогда надо думать что число масонов не превышало 2.000 человек. Но и это число не является незначительным если вспомнить что большинство масонов по своему социальному положению являлись представителями высших слоев общества и правительственной администрации.
       У некоторых старинных русских родов, бывших до Петра I опорой национальной власти, выработалась традиция обязательно состоять членом масонских лож. Такая порочная традиция существовала, например, у Князей Долгоруких, Нарышкиных, Гагариных, Голицыных, графов Толстых и других. Среди масонов было много высших сановников государства, представителей умственной элиты страны, представителей высшего военного командования, высших придворных чинов. Масонство направило свои щупальца во всех наиболее важных направлениях: в придворные круги, высший слой государственной администрации, армию, в круги ученых, писателей, артистов и художников, в Православную Церковь.
       После запрещения масонства Александром I, со всех масонов были взяты подписки, что они больше не будут состоять ни в масонских ложах, ни в каких других тайных обществах. Подобные же подписки были даны и всеми масонами - будущими декабристами: Пестелем, Рылеевым и другими. Но все они нарушили данную правительству клятву и продолжали состоять в тайных политических обществах ставивших себе целью насильственный государственный переворот.
       Убедившись во время следствия над декабристами, что во главе заговора стояли масоны нарушившие данное правительству обещание, Николай I в 1826 году снова издал указ об категорическом запрещении масонства в России. Но братья масоны и после этого запрещения ( четвертого по счету), продолжали свою деятельность в России. Это доказывает следующая директива Великой Провинциальной Ложи, написанная в сентябре 1827 года. (Опубликована известным исследователем А. Н. Папиным в монографии "Русское масонство XVIII и первой четверти XIX века" (стр. 472-480).)
       "При рассматривании настоящего положения нашего относительно к братству, естественно вознестись мыслью к источнику, из коего оно в России начало свое получило. Открывается, по дошедшим преданиям, что масонство в отечестве нашем не имело ни надлежащего устройства, никаких либо знаний, до самой той благополучной эпохи, когда немногие, но внутренним голодом возбужденные и ревностно идущие братья решились просить покойного Шварца, а он решился принять их предложение отправиться за границу для искания Света. Видно, что искание сие было с обеих сторон чистосердечно, бескорыстно и Богу угодно, ибо увенчалось успехом, который превзошел всякое ожидание. И. Е. Шварц возвратился в Россию со светильником, озарил их жаждущих света братьев, озарил столь живо, что отражение лучей разлилось даже на всю Россию и столь прочно, что еще и ныне, спустя 40 лет после сего счастливого события, находятся еще такие братья, кои желают у света сего согреваться, им питаться и возрастать.
       С возвращением И. Е. Шварца устроился в братстве порядок, учредилось начальство, принесено новое и в России до того времени неслыханное учение. В порядке сем образовались новые ложи, прежде существовавшие пристали к нему. Но недолго сие продолжалось. Жизнь И. Е. Шварца была кратковременна. Однако, не смотря на сии, при самом начале постигшие братство несчастия, несмотря на преследования правительства, обращаемые на наружные собрания, несмотря на последовавшее от сего разсеяние многих братьев, внутренняя сила осталась непобежденною и начальство постоянно сохранялось даже видимым образом до тех пор, пока Богу угодно было вырвать из сего мира тех благодетельных мужей, коим оно было вверено.
       Число братьев увеличилось в течение сорокалетнего неусыпного упражнения сил начальников; но с умножением членов открывались в братстве многие неустройства. Сколько начальники не внушали своим братьям строгое и бдительное исполнение всех предписанных правил, а особливо скромности, но наставления их часто оставались бесплодными. Некоторые из прикосновенных к ним братьев, в противность установленному порядку, стали принимать других без надлежащей осторожности. Сии, новопринятые, нередко побуждаемые к вступлению в братство частными видами, и более всего любопытством, скоро соскучили повторением нравственного учения, практикование коего есть неизбежное приготовление к достижению высших познаний вечных божественных истин. Они начали искать удовлетворения своему любознанию неправильными путями возымели дерзкое намерение уловить тайну вместо того, чтобы получать ее в награду за практическое исполнение самою премудростию предначертанных должностей. От одного руководителя переходили к другому, а часто и в одно время ходили слушать многих, подобно, как в университетах слушают лекции разных профессоров. Некоторые, постранствовавши таким образом, оставили совсем братство, стали искать спасения или в наружных обрядах, или в наружной безобрядности, или у русских раскольников, либо у чужестранных фанатиков и новых проповедников. Иные же, набравшись несвязными отрывками из разнохарактерных разговоров, слепили себе ложные системы, передавали другим, прикрывая их наружностью братского учения, т.е. степенями и одобряемыми книгами; но всему оному дали одно толкование и раздачу производили не во время и без разбора.
       Сие явно продолжалось до того времени, когда правительство положило оному предел запрещением всех тайных обществ, а ныне может быть также продолжается, но только скрытнее. Между тем число истинных братьев со дня на день уменьшалось. Смерть похищала одного за другим, так что теперь едва ли найдется современник братского в отечестве нашем благоустройства.
       Из вышесказанного можно извлечь заключение, что неустройство масонства в России прежде озарения оного Светом Премудрости, происходило от недостатка в руководстве и материалах к просвещению. И ныне происходит оно от недостатка в руководстве, но и от преизбытка материалов.
       Скажем чистосердечно: мы теперь лишены видимых начальников, изустного от них поучения, но мы не лишены однако руководства: мы находим его в истинных степенях, в правильных материалах на отечественном и на иностранных языках, завещанных нам от св. отцов наших. Сверх того имеем в памяти чистое учение сих начальников, многими из нас из уст самих их слышанное, или от тех, кои имели счастье пользоваться оным от сих благодетельных мужей.
       Итак, будем в совокупности употреблять сии материалы. Будем общими силами продолжать сооружение стен того здания, коего основание столь превосходно и твердо положено было предками нашими. Каждому из нас предлежит обтесывание собственного своего дикого камня, а вместе с сим всем нам вообще приготовление и других камней к строению сему годных.
       Итак, для собственного нашего руководства и для тех, кои после нас призваны будут к сим занятиям, сообразив все вышеописанное с правилами о-кого учения, в чистоте и святости коего мы уверены, начертали мы для вышесказанных степеней следующее постановление, от коего никто да не уклонится:

Работы производить по актам, исправленным и сверенным с подлинниками, утвержденными приложением к ним особой печати.
Вкралось в обычай давать всякому брату акты его степени, от чего число списков весьма увеличилось и немудрено, если они попадут в руки непосвященных. То для прекращения такого скромности противного действия, отныне впредь акты списывать давать только иным братьям, коим будет руководство других с условием, чтобы они отнюдь никому не давали оных списывать, а желающим заниматься ими чаще сами бы им читали, или при себе давали читать им. Но и сим братьям давать списывать акты неполные, а самое из них нужное, как то: по Иоанновским степеням приготовление к 3 степеням, устав Св. К., общие учреждения законы. Шотландским мастерам, как братьям, оказавшим уже более опытов в верности и скромности, можно будет присовокупить катехизис 3-х степеней, объяснения ковров.
При принятии или присоединении в четырех первых степенях клятвенного обещания не брать, а вместо оного довольствоваться честным словом принимаемого или присоединяемого, что будет умалчивать все то, что увидит и услышит. В теоретической степени вводимый должен дать присягу. Присоединяемому же напомнить оную и взять с него слово об умолчании всего того, что услышит, и всех тех лиц, коих увидит в собраниях.
Принятие, присоединение и повышение по всем сим степеням должны производиться не иначе, как с дозволения со старшего над теоретической степенью начальства.
Главный предстоятель теоретической степени назначается высшим начальством, которое имеет полную власть в случае смерти предстоятеля заменить его, или даже сменить оного, если почтет за благо для пользы общей.
Одному из теоретических братьев поручается управление 3-мя Иоанновскими и Шотландскою степенями, которому руководствоваться предписанными правилами и законами.
Принадлежащему ныне к союзу нашему братьями признаются все те, кои прикосновенны были к Николаю Ивановичу (Новикову).
Братьев других связей, которые пожелают с кем-либо из наших братьев сблизиться по предмету учения нашего, таковых весьма испрашивать позволение, как в 4-м пункте сказано о присоединении их в ту степень, о которой они доказать могут, что правильно ее получили в ложе или от брата, имевшего право отдать оную.
С братьями других систем обходиться на счет масонского учения как с посторонними и в случае оказываемого ими к просвещению вожделения, начинать с ними с приготовления ученического.
Вообще должно приступать с крайнею осторожностью к умножению числа братьев и увеличению прикосновенных к нам, как по причине существующего подозрения со стороны правительства, так и потому, что, разводя приготовительную школу нам должно рачительно печись о сохранении ее в чистоте, чтобы она не походила на скопище наружного масонства, самому себе преданного, орденского руководства лишенного и цели ордена совершенно противного.
Есть у братьев привычка, которая не менее вредна, как и списывание актов, о коем было упомянуто в 2-м пункте. Привычка сия состоит в том, чтоб брать и давать списывать пьесы и книги орденские кому бы то из братьев ни случилось. Ссуда пьесами и книгами питает только любопытство суетное и хвастливое. А потому и должно от сей привычки, как себя, так и других братьев, остерегать.
Наконец, если бы по неисповедимым судьбам Божиим последовало снятие наложенного на масонские ложи запрещения, то и тогда для братьев, к Союзу нашему принадлежащих, должны все сии правила служить основанием к открытию Иоанновских и Шотландских лож по истинным актам.

Если же, по каким бы то ни было причинам не позволено было бы по актам сим работать, или потребовано было бы подчинение какому либо масонскому начальству, порядку нашему не принадлежащему, тогда в действиях таковых никому из участия не принимать, а оставаться всем нам в настоящем положении и в тишине спокойно продолжать занятия наши, имея всегда в предмете сказанное у Матфея VI. 33 "Ищите во первых царствия Божия и правды Его, и все сие приложится вам".

10 сентября 1827 года"

VIII        Как неопровержимо свидетельствует приведенная выше масонская директива русское масонство продолжало нелегально существовать и после запрещения его Николаем I. Да и масоны, не принимавшие больше участия в работе масонских лож, продолжали представлять из себя источники распространения масонских и порожденных масонством идей.
       Русское масонство надолго, вплоть до начала двадцатого столетия уходит в глубокое подполье. Существующие масонские ложи ведут свою работу в глубокой тайне, не выходя на поверхность русской жизни в течение нескольких десятков лет. Но подобное положение не является доказательством того, что русское масонство потерпело окончательное поражение в России и не оказывало в дальнейшем никакого влияния на дальнейшую политическую судьбу России. Русским масонством до его запрещения была проделана такая успешная работа по разложению миросозерцания высших слоев русского общества, что оно могло спокойно отстраниться на некоторое время от открытой политической деятельности против царской власти и Православной Церкви. Но это отнюдь не является доказательством того, что русское масонство, являвшееся послушным орудием мирового масонства, отказалось от выполнения своих замыслов в отношении России, Это доказывает только, что русское масонство изменило тактику своей работы в России. Раньше оно работало непосредственно, с помощью членов масонских лож и находившихся под идейным влиянием масонских лож лиц и полумасонских организаций. После запрещения же уйдя само в тень, оно уступило дорогу молодому поколению, воспринявшему политические и социальные идеи вольтерьянства и масонства.
       Поколение это сделало своими кумирами заговорщиков декабристов и проявляло самый крайний фанатизм и нетерпимость в исповедании своих политических убеждений. Спрашивается, чтобы выгадало запрещенное масонство и масоны, многие из которых, как мы знаем, занимали очень высокое положение в обществе от связи с юными фанатиками, готовыми на самые крайние действия? Ничего кроме обвинений в связи с этими фанатиками и неприятностей связанных с этими обвинениями. В сложившейся после осуждения декабристов политической атмосфере, масонам, продолжавшим свою деятельность было неизмеримо выгоднее сохранять внешне лояльность, а тайно разжигать политический фанатизм у молодежи и всех недовольных.
       В год убийства Пушкина, через десять лет после запрещения масонства, на политическую арену выходит Орден Русской Интеллигенции, являющийся, как мы это в дальнейшем докажем, прямым духовным потомком русского вольтерьянства и русского масонства. Эта духовная преемственность не только не отрицается многими видными представителями Ордена Русской Интеллигенции, как в прошлом, так и в наши дни, но, наоборот, всячески подчеркивается.
       "Русская интеллигенция служа кругу масонских идей, добилась того, что история русской интеллигенции, - указывает В. Иванов в своей работе "От Петра до наших дней" ("Русская интеллигенция и масонство"), - что история русской интеллигенции является почти историей русского масонства." Что это злостное преувеличение противника масонства? Нет. То, что Орден Русской Интеллигенции является потомком русского вольтерьянства и масонства признают и многие выдающиеся представители Ордена.
       Подобные свидетельства об этом будут приведены в специальном исследовании об Истории Ордена Русской Интеллигенции, а сейчас мы ограничимся ссылкой на мнения высказанные по этому поводу таких видных членов Ордена, как Бердяева и проф. В. Зеньковского.
       В книге "Русская идея" Н. Бердяев, например, утверждает: "Масоны и декабристы подготовляют появление русской интеллигенции XIX в., которую на западе плохо понимают, смешивая с тем, что там называют intelectueles. Но сами масоны и декабристы, родовитые русские дворяне, не были еще типичными интеллигентами и имели лишь некоторые черты, предваряющие явление интеллигенции".
       Проф. В. Зеньковский в своей "Истории русской философии" высказывается еще более категорично: "Масонство, также как и вся секуляризованная культура, верила в "Золотой век впереди", в прогресс, призывала к творчеству, к "филантропии". В русском масонстве формировались все основные черты будущей "передовой" интеллигенции." (В. Зеньковский. История Русской философии. Т. I, стр. 105).
       То есть и Н. Бердяев и В. Зеньковский говорят тоже самое, что и противник масонства В. Ф. Иванов. А ведь Н. Бердяев и проф. Зеньковский являются послушными лакеями современного мирового масонства. Оба они работали профессорами в созданном на деньги масонства в Париже "Православном" Богословском Институте и все написанные ими книги всегда издавались масонским издательством "УМКА".
       В заключение еще приведем утверждение по затронутому вопросу и третьего профессора "Православного" Института в Париже Г. Федотова. В статье "Певец империи и свободы" он пишет: "Свободолюбивая но безгосударственная Россия рождается в те же тридцатые годы с кружком Герцена, с письмами Чаадаева. С весьма малой погрешностью можно утверждать, что русская интеллигенция рождается в год смерти Пушкина" (сб. "Новый Град"). А в статье "Судьба Империй", помещенном в том же сборнике "Новый Град" заявляет: "После Пушкина, рассорившись с царями, русская интеллигенция потеряла вкус к имперским, к национальным и международным проблемам вообще. Темы политического освобождения и социальной справедливости завладели ею всецело до умоисступления".