Сегодня можно им... (божественное)
------------------------------------------------------------------------
© Copyright Авин Виктор (avn007@mail.ru
Обновлено: 9 Apr 2005
Сборник стихов: Поэзия
WWW: http://www.avin.da.ru/
WWW: http://zhurnal.lib.ru/w/wiktor_awin/
------------------------------------------------------------------------
1. "Спасающий Дактильных Дам".
Он шел по земле, за собой оставляя след
В след разрушений тут же текла вода
Он шел за собой, и ему лишь была видна
Спина.
Его засекали радары зенитных слов
А он доставлял им помехи в плащ-пращу
Прощупывал космос лет, летая на швах
В мощах.
А за спиной его в вакуум тянуло всех
Всех на экране уже не вмещал вмещатель
Всосало однажды за ним подосланный кран
из РАН.
Слова изменяли словам - извивалась цель
Запущенные перед ним, закричали "нах их!"
Живущие рядом народы, на своих языках, в
Вихрь
Который Спасатель рождал как топаз - не раз
Спасатель от жажды Влажных Филологинь
Не изданный ими ДирижерСимфонииП*зд -
Чист
Его вечно зеленый белый партийный лист.
2005 г.
*
(самое первое мое стихотворение в этой жизни)
Как быстро в замкнутом пространстве
пустых разврата наслаждений
широкой в сердце бороздою
ложится мрак душевной лени.
Лицо гримассою улыбки
застывшей пустотой глаза
живу глухой, фальшивой скрипкой
в оркестре бала-маскарада.
Бессмысленность дубинкой дирижера
вколачивает злобу в стадо масок
через заплеванные стены коридора
не выбраться из мира черных красок.
Цинизм и жадность дарят розы
по философски морщат лбы
и мордой в грязь, и ты кому-то в морду -
оскалишь зубы, хоть душа в крови...
Душа в крови - зато спокоен,
и музыку своей мечты
я прерываю хриплым воем
кидая в стойло жалкие цветы.
Несу сквозь годы оболочку
и жалость - скрученную в узел
я одеваю чью-то маску
и притворяюсь - что кому-то нужен ...
Сентябрь 1977.
*
3. "Весной бывает так попрет..."
Весенний шум - весенний гам
Посеян солнечным ветрам
Под ветки с пятнышками трав
А вот и молния и гром: "Трах-трах!"
А вот и пес бежит за дом: "гав-гав!"
Ай-й, удалО бежит народ
К авто, к автобусу, с ворот
Завода булькнет полиглот -
Застрявший ключик при Царях
блях, блях
Играют ярко на ремнях
Отсветы звезд и якорей
То моряки - "скорей-скорей!"
Солдаты следом: "в баню, в баню!"
"Ганю-Ганю!" -
ВторИт далЕко Саня в санях
Еще с зимы сидит в меже
Веселый, с ярморк, в негляже
Весной - дырлинькнет на полях
Поспит где - вырастет в коржах
Пассат - его весной мечта
Муссон, и на конец - молва
О том что он слетел с Бермуд
В весенний шум, в весенний гам
Посеян солнечным ветрам
Под ветки с пятнышками трав
Среди подснежников и мхов
И по болоту в сапогах: "чаф-чаф"
Ему поет веселый птах: "удод-удод"
Весной бывает так попрет!
И веселится мой народ!!!
2005.
*
4. "Нас не повесишь за стихи - не убьешь."
Ни дня без сорочки и мыла
Веревки из строчек и тапок
Какая же все-таки жопа
Видна у стихов моих, папа
Если их складывать набок
Как женщин из Старых Заветов
И думать о праведном "Гетто"
Куда будут сосланы "вето".
А вы говорите - Есенин
Был девушкой "Сталин" обманут?
Он ночью рябою, весенней
Проснулся, повернутый набок
Завязанный намертво в узел
Душа его впярилась в жопу
Судьбы что он сам себе сузил
До девичей пламенной попки
Пригодной лишь для балета.
Пишите стихов для раздетых
Страдайте за нищих что с духом
Ругайте, кляните Поэта -
Властителя. Тьма ему пухом
Ходить Вам по ней не в сорочке
Без белых и стоптанных тапок
Во тьме не нащупать веревки
Стихи не повесить - не спутать
Вам Душу с ее голым задом...
2005.
*
...Поведай мне, что движется внутри
На месте где должна быть пустота?
Когда мне интересно - это ты?
Когда ты умираешь - это я?
Поведай, замеси в бочонке грусть -
Качает пусть по трубам липкий сок!
Поведай, хруст - движение планет?
Победа - пожирание пустот?
Поведай - птички в сердце вьют гнездо
Из прутиков соломенной любви?
Поведай - у тебя внутри звонок
Ведет в квартиру к деве Монсоро?
Работает по принципу вибратора
Или звучит счастливой канарейкой
В которой батарейкой "энерджайзер"
как бревнышко - шегреневою змейкой
И язычком под грудь: "Шершеляфам"...
Поведай, как там - задранным ногам?
А счет вести оргазмам - это счет?
А два кола внутри потопшего двора -
Богатство или сила ощущений?
Молилась бы узнав что Авин - гений?
О Боже, как хочу теперь домой я, Ленин!
К тебе идти быстрей или потише?
Стреляя косточками в лоб или от вишен,
Себе, Златым оленям иль виски
Обрив, в монашеской одежде свой олив
И ветвь переживаний спрятав,
А как идти? Как Будда иль Иаков, ведя
Стада Овец - за ночь стыда, скажи,
А стриженные овцы видят стиль
Косясь на рядом щиплящих траву?
А сколько раз ты можешь сделать "кхых"?
А яхта в бухте делает "бултых"
Ночами потираясь об причал - ты знаешь как?
Да я б молчал, но хлюпает любовь- я слышу
Стекая струйкой из открытого кик-стона
В стакан с последней, не налИтой каплей йода
С Бискайского босфорного парома
Который уже вот среди норвежских
сейчас плетется очень старых фьердов -
То кАрмой повернется, то кормой
А вдруг идет к тебе домой
Паром витая в облаках
Из фосфора летающих собак - ты не боишься
Ты, на фотограпии похожая на вепсов
Родных моих, слегка викинговатых!
Что, ноги стали вдруг твои из ваты?
Готовься ими отдавать салют!
Идет, гудит твой полукровок
Радировать что сильно хочет кушать
"ням-ням" котлеты, что пекла когда-то мама.
Поведай мне, потрогай за карманы,
Поведай, как ты стала недотрогой?
Коль скоро тело мое словно верх ежа
От стрелок времени, обломанных за дело
Поведай - в детстве плакать ты умела?
Куда смотрела ты вчера в метро? -
Поверх порток соседа по вагонам? (мне сверху видно все)
Поверх погон на надпись "Выход есть"?
Поверх ножа, срезающего ствол
Туннеля, где мы - красные тельца?
Поведай, грудь волчицы как сосала
Одна или среди той "групповухи"
Детенышей, которые от скуки
Тарзанами не вывть а подвывать,
Созрев в пруду ночами подмывать
Искусство
Познали сами у природы обучаясь?
Поведай как скрипит твоя кровать?
Куда летит мой камень за душой?
Под ней, под прелой силосной травой,
На пастбище для кольцевых червей
Течет ручей из капель "ты+я"?
Болит гудрон от торможенья шин
У твоего погасшего окна?
Черта на нем всегда ведет в окоп?
Поведай, мой компьютер это гроб?
Или складной но желтый чемоданчик?
Смотрела ты кино, где рыжий мальчик
Боялся темноты, а тетя Пельтцер
Накушалась таблеток и скакала
По крышам и заборам?
Ты думаешь такой же я? - Отнюдь.
Я не таблеточный какой-нибудь - "Черныш"
К тому же с красным ухом
Лежу на рельсах часто, слушаю когда
Приходит поезд чтоб спасти мою Каренину
И выдернуть ее из тех купе,
В которых теребят ее "france la"
И после тех "ля-ля" ломает тело
На рельсах поездатых поезда.
Поведай, ты на рельсах не лажала?
Поведай, знаешь хруст того кинжала
Что ребрами заточен, но тупой?
Поведай, ты могла б жужжать пчелой?
Поведай ты орала бы на "вече"?
Поведай мне, над оспинкой, в плече
Твоем подшипник или тоже тело?
Татуировки есть, а где? За дело?
Поведай, видишь мир таким же белым
Когда из сна стекаешь в мягкий мозг?
А может мозг стекает в сон о том
Как ты зовешь меня танцуя на краю
Расплющенного в бесконечность края?
Поведай, почму я немогу
Руками свою голову обняв
Обнять тебя - лежащую внутри
Поведай, говорила это ты?
Пофедай ф кем фефас фептался я?
Ну ладно, не дрожи, моя губа -
Возьми сигару. Я курить хочу
(Закуривает, теребит губу):
Губу сегодня смачно раскатал я -
Улыбка превращается в оскал твой...
2002-2005 г.г.
*
Человек василькового цвета
В шляпе
И поэтому я не снимаю
Шляпу
Не приветствуйте ручкой меня
Дети
На зебре. Где разрешили ходить утки
ребе
Чтобы вертеть головой и на машину
Крякать
На крыше, который, стою, обдуваемый
В слякоть, и
В нолик от пули на шляпе смотрит
Спрятан
Человек василькового цвета
В мятом.
Он стучит каблучками в мою
бОшку -
он вибрацыии слышит и хочет идти на войну
Мачо.
Вдруг испугалась, увидев его, зебра
Скачет
А на боку у нее удаляются в взрослые
Дети
И выбирают себе каждый по одинокой
Планете
А Мачо вдруг взял и оделся опять
в пейсы
чтоб они отвалились быстрее и спрятаны были
в кейсы.
Потому что не лезут в чужой огород со своим
За чужим.
Лейка, лейся! Будем жить мы с тобой, Васильковый
С Мейсоном
В шляпе, списанные, с древних икон, и описанные кровью
В свитках.
В слитках и в сливках, унесенные фетром от глаз рысье-
хитрых.
2005.
*
7. "А будет лето и легко..."
Опять дождливая пора, июнь, Пальмира.
Струятся вверх пары чарующих мир гроз,
цветы
на свежих клумбах городских, в кустах мимоз
земли дыхание и пряность листьев, сырость,
цветы -
колышит легким ветерком с Невы, мороз
по коже от висящих в невесомости, положим -
стрекоз.
Опять белеет, между Троицким, Дворцовым
мостами, хлюпает волнующая Дев волна,
стрекоз
шарообразные, объемные глядят глаза
на неуемную, из шланга, под напором.
Купец!
В до пят, золОченной, поверху - барсом, шубе
стоит качаясь над цветками - Буря будет!
Пздец -
карета скачет в дворец, в ней экскурсанты!
У лошадей глаза зашореные бантами!
Купец
цветы полил водой холодной, подстригает
глядит искосо и хитрО на иностранцев
а в ранце
что за спиной его - пенал, махорка, пули
а на груди - малыш - смеется иностранцам
он тоже в ранце!...
Опять дождливая пора, июнь, как мило!
Жена пупца сидит в саду, пьет из пиалы,
на вилах
наколот словно не мандат - кусочек сыра,
вблизи на звоннице Исаакия, в бинокль - купец (достал!)
Поэт
стоит на страже у цветов и смотрит в дыры.
А на заборе квохчут им пеструшки-куры:
"НЕ БУДЕТ БУРИ!"
А будет лето, и легко дышать всем ротам.
1998.
*
Паруса в пузыри переходят на заводи
Листья лотоса - Ими и борозди
Идя посуху между "не видно ни зги"
И "иду за тобой я". "Аллилуйя!", - в эхо ахаю!
Эхо вехи как Ваш "N"-ый мир кочерыжкой в капусте
Словно в колоколе, и об колокол - языком в "пусто"; пусть мне
Будет место на ягодами усыпанном кусте, после ответа мне эхом
В лопнувшем пузыре на воде, стянутой стягом-парусом. И паря
Над партером, над третьим ярусом, над надкушенным куполом
Выпало мне замереть светом, из ниши ложи твоей полувыпадшим
В тишине между скрипами половиц сцены и скрипками, крепкими
Поцелуями за колоннами - театральными соснами, веснами
В половодье скрывающими под их, о!, сенью эхо лясов о нас.
Лебедь белая, мя веди! Паруса в пузыри переходят на заводи -
След от лапок утиных. Коврижкою лунною...
2005/
*
9. Второе мое стихотворение в этой жизни:
Да будет тьма, да будет свет!
Да будет создан трафарет!
И вот - традиции веков:
Монашеский обет, постель,
Игра в судьбу и табу на жену.
Воспев цветок, поэт умолк,
А сотни новых простаков
свои поэмы сочиняют.
И насладившись - затихают...
Сентябрь 1977.
*
Бог сидел на облаке и стряхивал вниз клубнику.
Это были его капли крови из случайно отрезанной
Крайней плоти, когда он подстригал свой райский сад.
Это были капельки крови с кусочками кожи -
Зелеными листиками, прилипшими к клубнике.
Клубника имела очень тонкий, вкусный аромат.
Она источала его по всему небу и пролетающие
Мимо самолеты садились как надушенные.
Клубника падала вниз и все синее небо
Включая птиц, самолеты и радуги было
В косую красную крапинку.
Люди смотрели вверх, открывали рты, и клубника
Точно попадала им прямо в руки.
Люди расходилсь и отовсюду слышались
Детские радостные крики. Женщины выходили из домов
Голые, чтобы ничто не мешало им делать фруктовые маски.
Пасущиеся рядом олени нанизывали клубнику
На рога, клубника прилипала к их шершавой коже.
Серый асфальт, грязная земля, треснутые коробки домов
Быстро покрасились в красную точечку без какого -
Либо участия организаций по окраске домов.
На сэкономленные деньги городоские власти
Построили огромную соковыжималку, в которую
Теперь падала вся клубника. Люди были счастливы.
Когда у Бога кончилась кровь, он начал писать
Стихи, лепить из них капельки, красить их
В красный цвет макая кисточку в солнце.
Никто не заметил подмены клубники на хлебнику.
Городские власти вместо клубничных соков, джемов
И варенья начали выпускать вино "Солнцедар".
И народ запел от счастья. Но через некоторое время
Городские власти заметили, что стало все больше
Рождаться в семьях не девочек и мальчиков с головками
В форме клубничек, а поэтов и художников
С такими же головками. Некому стало дежурить у
Крантика соковыжималки.
Тогда Борис Николаевич залез на танк
И как крикнет: "Эге-ге-гегей"!!!!
Бог от неожиданности упал на землю.
"Сошел, сошел, сошел", - неслось отовсюду.
И действительно, из лесу, в тирольской шапочке,
С двустволкой, заряженной клубникой, вышел Он.
Его окружали олени с клубничными косточками в глазах.
"Пути N-Господа неисповедимы", -
Выдохнул народ и пал ниц. И стал чертить на земле
Формулы перехода эвклидова пространства в клубничное с
Интегральными многочленами по N-векторному полю
Матричных N-динамических рядов.
Вспаханная таким образом земля начала
Родить клубнику. И он полюбил этот народ.
И народ полюбил его.
И у всех аж сводило скулы от слюновыделения -
Так хотелось клубники.
И все сели на край поля и начали ждать урожай,
Сглатывая слюну.
...Так вот почему я сегодня купил пять корзинок, -
Подумалось мне на втором краю поля.
Я сел и начал кушать клубнику и смотреть в окно.
Вдали, на горизонте виднелись точечки людей.
И я полюбил этот народ.
Но народ за это нифига меня не полюбил.
И тогда я начал
Кидать клубнику в окно. Все равно уже наелся.
И одна женщина прямо на улице вдруг
Скинула с себя одежду и начала
Делать себе фруктовую маску.
И мы полюбили друг друга.
Вот такая она - настоящая Любовная лирика!
Только бы эта женщина опять не оказалась зубным техником.
2002.
*
11. "Кори, кори, мой лес Звезда..."
Над силуэтом ночи - лесом
Горит желтеющий повеса
Прожектор новых новостроек
На этаже коробки Ноя.
На современной пирамиде
Принявшей лик бетонной Лидии
(В ней ребра-клетки, сиськи-метки
чуть выступают) нет строителя
Поскольку - ночь. Луна в зените
Приодеваются наития
В подвыпитье
Из четырехслойного окна. Видна -
Она! Вот пролетела над навесом
И по-пластунски - лесом, лесом
Удача - ввинчена в Да-Винчи
Открытье - бытия пропеллер.
А вот и киллер - ветродиллер
Он подымает в лифте грузы
На крышу, полную арбузов
В гнездо квартиры глухаря...
Ночь. Улица. Балкон. Звезда.
2005.
*
12. "Начало звездной войны."
Расцветая из бутона - вон он!
Он стоит на половине небокслона
Красный!
На его же половину наползает
черный, скраю,
провисает и стекает черноземом
на бетонное покрытие у шара
не удерживаясь в центре кривизны
и слетает в пропасть шлейфом, с укоризной
глядя
будто на порочность новизны
расцветающей бутоном первой вечности.
Но под тяжестью бутона то же небо
в точку в центре бесконечно опадает
словно шелк скользя в низину с водопода
с гладкой, скользкой, в черноземе, с формы
шара ада.
И в тягучести указанных процессов
в вязкости их визуальных явей
так отчетливо улавливая миг
устрашишься, оглянувшийся,
вдруг
дерзко
в крик
и рассыпешься на атомы воды
войска времени-пространства освежая.
Смоет ливнем все доселе небывалым
потекут наспех замешанные краски
станет тихо и буздонно, чисто, лаской
лишь повеет на пустОты пустоты
поля всекосмической войны.
Вот тогда, мой Боже, отдохнешь и ты
смытый с Маски капелькой слезы.
2005.
*
Про весну весной 85-го:
Взметнулся ввысь задира - ветер!
Краснеет штапельная юбка!
Большой упругий ледокол
вошел со стапеля в канал!
На поле зреет свежий клевер!
Мычит корова-пятилетка!
Иван Семеныч на мопэде
уехал.
Срать на огород ...
Про весну весной 91-го
Прихлюпала рюхая харею
слюнявая весна любовью брызгая
зажала ляжками лысины старые,
лохматых, и тех, чьи волосы еще не выпали.
Братайся правые и левые!
С размаху в грязь с подснежником!
Во побежал партейный!
Ату его промежностью !
*
14. "Девчонки трогают. Сегодня можно им".
Колечки-нолики на синем бархате
В них тычут девушки подушки-пальчики
Глаза с пружинками к витрине тянутся
И язычки свои к коленкам высунув
Девчонки думают о прошлой выслуге
А за окном жара, в машинках высохли
Их слезы красные на коже лысой и
Качает бортики от проезжающих,
Мужчины-ломтики от вкусных тортиков
Сидят откинувшись, на шортах кортики
И через спутники базарят - вот они
Друг с другом рядышком:
- Ой, папа, что это?
- Шаланды полные, сын!
Девчонки - трубки к ушам:
- Кароче, что там почем, маман?
- По три каратика, дочь!
- Шарман..!
Колечки-нолики на синем бархате
Вот орден "Ленина", и две "За Харьков", те -
"За бой под партией нерастоможенной".
Девчонки трогают. Сегодня можно им.
Лафеты поданы в бутик "Драгматьметал".
1993.
*
15. "В пяти катренах, с эпилогом и особенным цынизмом..."
...Когда железные машины
Везут на стареньких веревках
Умерших братьев
Когда на платье одевают еще три платья
Чтобы пройти от лимузина
До "стриппер-бара"
В большом театре
И отогреть в кармане пышном
У папы Кришны
Лиловый, с кровью перстенек
И номерок
От шубы с шалью
Который только что
Не вы держали
Тогда тебе дано увидеть!
Увидеть в синем пупырышки
На клеопатриных лодыжках
В морской биноколь.
Вот в этом фишка "Новый год"!
Вот в этом фишка!
Когда поднимут тост за "Сопли"
В кино про "Пугачеву с паром"
Когда допьешь слезу со льдом
И слезешь с елочного шара
Когда железным балеруном
Она охвачена, тоскует -
Еще все будет, будет, будет!
И будет хлев и будет жало
И будут драть тебя "дуплетом"
С перегорающим нахалом
Творящим здесь вот эти строки
Оставишь стены. Ты не против?
Тогда не против?
Одень, одень, день колокольчик
Позволь пожить на белом, в свете
Покинуть арию "О неге"
И выпасть из твоей телеги
Застрять в буфете,
Смотреть как ливер
У молодеющей соседки смороза
Отходит к жизни
В пурпурных пятнах
Тогда и ежику понятно:
Вот в этом фишка "Новый год"!
Вот здесь - приятно!!!
Вот здесь спрошу я у тебя -
Ведь ты не против?
Когда последний твой мужчина
В порог с мороза наломает
Усов на гнезда
Ему станцуешь "Happi besdey"
Задубенелая березка
Напарафиненная лоском?
Так если "да" - то выйдя ростом
в дремучий лес на пони-конм
Я заору:
Не дайте, дайте еще водки!
Привет Россия, с Новым годом!
Под минус тридцать
Танцует твист перед Дворцовой
Народ на "хрИсте"!
Привет, Россия, С Новым Родом!
Давай по "двести"?
- Твой код на "vise" - шесть, шесть, шесть?
- Идите вмсте...
Привет, Россия, дом лохов!
Привет, Россия, с Новым Годом!
Привет, мороженные ляхи!
Привет, Матрены-монолизы !
Снимают красный флаг на "Пизе"!
Парит в оконьях дым, "Везувий"
(завод чугуновых изделий),
И Папа хлопает по пуриям
И к большеокой и(к)тальянке
В простой косынке
Везут на старенькой веревке
Твою машинку...
Уж скоро, милая, в "Ferrari"
В кабриолете
Мы встретим новый Новый Год!
Причем, на скорости под "двести"
С открытым верхом. И голым низом
На трахте в город Строкино
Из просто Квашино
И будет очень горячо
В ЛЮБИМОЙ линзе!!! Мой Бог отметит.
И будут эти...ну как их... - дети!
...
31.12.02 - 01.01.03
*
16. "Мой дятел самых честных правил"
Мой дятел самых честных правил!
Когда Невшутку занемог,
ему однажды я подставил
свой мягкий виртуальный лоб!
Подмены дятел не заметил,
стучит по клавишам, калечит
себя и Дарвина - вот гад!
Упал - обманываться рад.
А мне обман милее чести!
Сижу под делевом, смотрю-
Вокруг ни звука, писка, стука,
ни воя, щебета, ни крика!
Однако - иволга возникла
(я придушил ее послед).
В кустах врубленные, Поллитра
целуют допьяна! Ах, цвет
малиновый - сидит он,
пиджак на чучеле, а я
В исподней в Вышнем Волочке
Гуляю томно по перрону,
потом в буфете заложив
два пальца под аккредитив -
Я как не все! Я не Есенин!
Я гений чистой русской фальши!
Монет насею в теплом транше,
Ступлю на горло этой песне!
Честнее с чесноком мой дух.
...Мой дядя самых честных правил -
их корректировал полет!
Когда вдруг дятел занемог,
его он чучелом поставил!
...Ко мне пришли -стучит звонок...
2001.
*
17. "С любимыми не раздевайтесь."
С любимыми - не раздевайтесь -
с любимыми нагими быть стесняйтесь когда
с любимыми вершатся чудеса -
в них расцветают светлое и "черри"
в них заживают золото и звери
входящие из душ их в двери, в двери
познанья бесконечного конца
сжимающего в центр любви края
на иссинем пейзаже полотна
баталии на бархатной постели
с которой встанет лишь одна она
а он вползет с небес под ее череп
и будет словно крылья прорастать
летать ее уча из чорта в бога
блестящий, на болтах мозги. Он - юн!
Юбви-торгаш, компютер-говорун
внутри ее Марии и Христа
пасясь в раю священною коровой
дающей детям ангелов рога
однажды став причиною основы
порвет в коморке центр полотна
упав в него поленом берюзовым
калякающим песни пастухом
подкинутым, обструганным ножом
горящим, и сожжет сие до тла
останутся с копыт сие подковы -
подкованной в любви, в овсе, коровы
с мутацией Пегаса-жеребца.
А он из нее выйдет словно новый -
блестящий, на болтах любви, Бог с дюн
он: Кибер-кибер с хваткой, и он юн -
орангутанг, компьютер-говорун. ага.
2005.
*
18. "Дон-Кихот Неломанческий".
Вывернув нежные руки
и обратив их к закату
сойди у живущего в муке
Христа, что за данный им атом
нАм был на солнце распятым.
Вывернув стертые стопы
и обратив их к закату
иди неподвижно к Иесусу
Христа, к его старшему брату
укравшему Бога из атома.
Вывернув длинную шею
и обратив лик к закату
прижмись к его атомной плоти
чтобы и череп и кости
на плащинице плаката
стали гербом у пирата
стали серпом и на солнце
чтО встало нынче над ратью
жнет их под корень, до свастик и
выверни тело от бати
выдержат нити и пластик
достанут в прыжке кукловода
порвут его куклу из мяса
и выпустят Душу из атома
парить миражом над Закатом
простой межпланетною мельницей
что задом стоит перед Киборгом -
совсем уж Печального Обреза
Он почитает за честь на торгах
Отвоевать Крест у Образа.
2005.
19. "А не испить ли нам чаю, господа?"
Вечереет, еще вечереет
И не греет уже и горит
Он выглядывает из сумерк
Он уже и в тебе не болит.
И грохочет вдали пеленада
То беззвучно то иногда
Ах, Гренада моя, ты - Гренада?
Да не все ли равно, господа?
Если все мы летим в "Внихера"
Если темень ложится на полку
Если темень уже за окном
Если темень из дул двустволки
Уже не явлЯется холодным ружьем
Уже не валЯется на прилавке пЕлотка
И все - ни почем.
Вечереет, еще не погасла
В голове твоей та луна
На которую стих космонавтом
И не высаживался никогда.
Голова, ты моя, голова?
Или часть командирской папахи
Что лежать будет завтра на плахе
За то, что не брита была борода
И закрывала глаза на солнце
Когда летал как Экзепюри.
2005.
20.1. "Дежавю финикийских болот..."
В Карелии скареженный любовник
Не убежит с пилою дальше леса
В дремучий неухоженный еловник
Путан не гонят с "автобана" лоси.
Здесь ночью пробегают только няни
С метровыми, лохматыми ступнями,
А днем из камарильи комариной
Рождаются летучие вампиры.
И улетают в Питер синей тучей
В сырые и вонючие подвалы.
В Карелии не пахнет Ариэлем!
Он не летит сюда за Аэлитой,
Здесь под ногами мох - душа гранита -
На набережной Лейтенанта Шмидта
Он делает из сфинксов пирамиды.
Здесь не видна луна, мои планиды,
Не успевают в небо подыматься -
Алкоида-созвездия флюиды
Указывают путь к озерам белым.
Карелия - то баба налитая
С мужицким и рябым могучим телом,
Карел еще сильнее своей бабы,
Он сделан из гранитного стакана.
Карелия у Бога из кармана
Дырой упала в северные земли,
За ней упало западное племя
И русский, кровожадный, будто, гений ...
звенит стальное жало комариное,
Но критику в ладоши хлопнуть лень, мне -
Судьба не завершить стихотворенье...
20.2. "В Сортавалу ехала..."
"Куркиёкки - Ихала" - в Сортавалу ехала
"Антилопа Гну".
Янисъярви - озеро, вдоль дороги - "азеры",
Антиподы.ru,
Столики, заваленные дынями, арбузами.
Лесовозы "Скания"
С биотуалетами и финнами богатыми
На переходе ждут:
С клюквой и грибочками медвежонком топает
Карелов лилипут.
По узенькой колейке среди травы некошенной
Летит дрезина с бабами.
Со старой финской крышею замедленно прощается
В ватнике дятина.
Скрывающийся в глине, уряднику мобильник по рации нашептыват
Об "Антилопе Гну".
Кончаются малинники, а с ними волны радио
И в Родине - дыра.
На самом дальнем хуторе мхом дома покрытые
Кирпич из "неолита". Он ничей.
Налей! - В ночном поселке Вяртсимяя жарятся на вертеле
Баранины канты!
Заваленные камнями для сонных медных всадников
Белеют две луны.
2001.
*
21.
Золотой выстрел на поэтической дуэли с московским поэтом Д., в интернете ,в прямом эфире;
дуэль длилась два часа без перерыва, на каждый выстрел у противников было по десять минут...
...он в любе время года гениален - в этом суть,
ты скажи, скажи, Серега, так откуда эта грусть?
На венчальной, новогодней, ели помнишь ты шары?
Ты скажи, скажи, Серега, дождик вешал? На пары
заводил лебяжьи воды тихим вечером, ловил
первый лист опавший с клена натирая сапоги
черноземом, черноземом, геленища до колен
ты скажи, скажи, Серега, ты бы сдался в этот плен?
В плен в твоей деревне стылой, в плен порядку немчуры?
Ты скажи, скажи, Серега, партизанил бы и ты?
Пушку, нет сорокопятку, многоствольную Катюшу
помогал тащить и Пушкин колесея до Твери?
Гоголь был бы комиссаром, Достоевский - подрывник?
Ты скажи, скажи, на нарах спал с Цветаевой - сестрой?
Ты б не сник под вой снарядов: "Мэри, Мэри, покричи!"
а Ахматова бы Блока дотащила на постой
в метсанбат среди окопов, вшей...аптеки, фонари
где ты, где ты, мой Есенин, на коне, вихор твой лих?
- В развороченный живот он улыбнулся б и затих
Потому что с Пастернаком он бежал на высоту
не за орденом - за блатом, за березками, за пух
тополиный он погиб бы. И "За Родину, Ура!"
...Отвезли его бы в Липки. Хоронили до утра.
22.
"О Море, так о море..."
О, море! Что ты есть для моря?
Что ты себе расскажешь ночью?
А ветер двигал волны-мысли,
И ты на дне себя искало
Ощупывая рыбьим тралом
Кораллы, жемчуг, небо, звезды...
О, море! Что ты есть для моря?
Что ты себе расскажешь ночью,
Когда туристы из России
Сжигая водку в реактиве
Летят в разорванном курсиве
На расстоянии кометы
В уютно взбитом самолете,
Когда барашками на взлете
Они волну твою считают?
О, Море, что ты есть в Бильбао?
- Жара, опилки, воздух душный,
Коррида, крики горло сушат,
Вонь из под мышек у туристов,
И крики - волны - волны - крики,
Напоминающие "Микки",
И обезьянок в павильоне.
Так девяностыми годами
Запечатлеются в заливе
Бискайском, от ворот России
Сбежав на несколько парсеков,
Воспоминания мои...
О, Море, ты ль во мне утонешь,
Заполнив радиоволною
Разбитый череп,
Ты ли чертишь
Размашистую рябь извилин
Между работой и рабами,
Которых выжимаю в каплю
Слезы скупой, на дно упавшей?
О, Море - в сахаристых дюнах
ты мой Титаник отпахавший!
Не ты ль колышишься в пустыне?-
Плывут туристы ночью в джипах,
Искать у моря из песка
Молчанья белых бедуинов.
Слетаясь клином журавлиным,
стекают в призрачный мираж,
В тираж из времени выходят,
Сбиваются в стада в буране -
Бараны из нечерноземья.
О, Средиземное, ты знаешь
Что там в березках середины,
Где сок, где Бога не бывает?
Осиною турист в Тунисе
дрожит, вокруг не видя леса,
Меняет голыми руками
Опустошенные колеса...
Они съезжаются на пляжи
И понимают, что сначала
Придется им купить причалы,
И пароходы, и "стога"
Бунгал, банановые рощи.
Поняв, насколько это проще,
Чем вновь прямоугольник-место
Себе столбить у старой церкви,
Поскольку в банке, в той России
За эту ночь не кот "насикал",
А "киндер" наложил в "Сюрприз" нам...
О, море, знаешь как земля
В тебе, родиться, обращенным
В пустыню мифом? Где родник? -
За "Черной речкой"? Нет, с небес,
Потоком, посланным от Бога!
О, Море! Стройный кипарис
Тебя встречает там, где нет нас!
В Элладе, где поет Аиду
Со мной летевшая певица.
Там, где видна гора Гда Ида,
Или в другом краю, где идиш
Скрывает купол. За туманом
Смешные уху острова.
Но Лесбос, Демос, Милос, Самос
Определяют не себя,
Но Море.
Все начнем с нуля.
И Воля - древняя свобода!-
Очерчивает тайной своды
Упавшей в счастье Атлантиды!
О, краски перламутра, кофе,
Кувшины, "оттороченные" костью
(белой), и проведенные несмело
чуть розовым штрихи по краю...
Наш провожатый - с Тарту парень.
Он гид, прибалт, но грек, не боле;
По серпантину
Ведет ногой свою машину,
Чтоб доказать двум "новым русским",
Что русаки как зайцы трусят,
Что две кудрявые русачки,
На каждом вираже кончают
Смотреть на море в синей дымке.
О, море Баренцево, знаю,
Что ТЫ скрываешь Атлантиду,
А не чужой пролив Китира!
И Мурманск бритой, голой сопкой,
Скосив углы на телебашне,
Встречает в валенках циклопов,
Сходящих с атомного гроба.
О, море, градусник замерзший!
Измерь мне: берег, землю, сани,
Оленей, Санникова, бани
И наледь, корты, нарты, карты,
Метель в порту, подъемы в горку...
"Лиазик" -
наш чебурахнутый автобус -
На глобус тащат пассажиры
Полгодней ночью, в гололед,
Опершися сзади бурлаками,
Потом он с горки их везет;
Везет же! Море - у России!
Оно особенно упрямо,
Поскольку здесь, по льду Залива,
Мы ходим не согнувшись - прямо
От Зимнего Дворца к темнице.
Мы снова строим "Ниццу"
За Петропавловым подвалом.
О, море, странный Петропавловск!
Ты, окруженный той Японией,
Которую
Мы вспоминаем блудной матерью,
Когда садимся у руля,
Который справа, почему-то...
И пирс
Приморский - то картина!
Сюрелистичнее "Кубистов",
Веселых шхун, с которых с матом
Несут консервы рыбаки,
Как фонари в авоськах - "негры",
В брезенте, чешуе - минервы,
Амфибии,
И лешие,
Преодолев
На рынке фобию, мигать
На Небоскреб Токийский, звать
На копи, с йеной побазарить,
Кедровы Боги-сосны сплавить
По морю за девять рублей;
Приправу кухни из Китая
По-праву не любить, поскольку
Шмат мяса у костра и с солью
На берегу песчаной влаги -
Что может лучше - быть под Пихтой!!!?
Отваги
О, Море, нам не занимать,
Ни у тебя, ни у небес,
Поскольку столько нам занять
Придется денег у "вьетнамцев",
Что Море к нам придет само
Оно - учитель, ты - "с Урала",
"Ариец с Аркаима" - мало?
И с ранцем я, природ мучитель!
Отправлюсь к морю, зимним летом
Скоромно - в бизнес-классе,
"Аэрофлотом" улетая,
И вспоминая СССР,
Как я в троллейбусе рекламу
Разглядывал,
Точнее,
Глядел на девушку в шинели,
Не замечая.
Потом в Анапе на топчане,
Работая спасателем сгоревших
На солнцепеке,
Легко забыть воспоминания
О только-что пройденных сборах
Военных, для запаса,
В казарме "Сиверской", в которой
Живал Набоков и ЧернОта,
Но лучше в Репино! - Нет моря
Сильнее чем на перешейке
Карельском - сосны, фразы, Блока
Стихи о белом, к "Незнакомке"...
На обезумевшей "Ракете"
Я улетая из Анапы
вплоть до Сухума мерял вахту
Желаньем, морем и судьбой.
О, море! Что ты есть для нас,
Для горя, счастия, для доли?
Что ты на коже пишешь солью?
Как ветер двигал волны-мысли,
А ты на дне себя искало
Ощупывая рыбьим тралом
Кораллы, жемчуг, небо, звезды?
Нет, люди - это буи, гвозди
На шхунах викингов.
Как Мартин Иден, Магомет,
Или Христос,
Простой старик, веков
Спирали смертные презрев,
Кидает, починив, свой невод
У моря - в небо,
Золотую
Увидев рыбку!
Море - люди!
У чёрта образы -
Бразды,
Бразды да порох!
А море - это просто воздух!
Спадающий на землю с неба!
Вначале шелком - стратосфэрой,
Смешные грезы возбуждая
(У космонавтов - ностальгия)
Потом погуще, что бы пить я
Мог кислородное вино,
Себя сплавляя аргонавтом,
Надев баранее руно.
По мере опьянения воздух
Становится плотнее, гуще,
И превращается в могучую
Трясину формул "Аш-Два-О",
В которых химик утопает,
Рабочий моет свои руки,
Поэт же мерит по-колено,
Идет, как посуху, да свищет!
И ветер ураганной мысли
Сдвигает волнами пласты
Библиотек, материков,
Фасонов, стилей каблуков
На туфлях жен других поэтов,
Которые желают ночью
О том, чтоб море превращаясь
На дне в запекшуюся кровь,
В кору земную, охраняло
Расплавленный всемирный мозг
От глупых мыслей ее мужа,
Который знает,
Где начинается то море,
Которое с забоя брызнет
Метаном, или потечет
Ручьем в канаве под забором.
О, Море, Море, где ты, Море?
Роди породу!
Не среднего,
Мужского роду.
Явись поэт!
Омытым, новым,
Шахтером, сталкером,
Подковы
Кующим зебрам в Зинзибаре.
Плутовкам, няням, судьбам, блядям,-
Строку залей слезой соленой
Макнув в чернильницу перо
Нам
Не дано увидеть море!
ведь нет пера - компьютер.
Соли
Лизнуть нельзя через экран.
Иди ко мне, моя "маман",
Ты -Море! Пристань - я...
-Пристал? Ну извини,
Опять не спал.
Я на тебе проверил компас! -
Вот треугольник из Бермудов,
Вот ожерелья жемчугов,
И в "Марианской" щели корпус...
Мой батискаф зажат оковами,
И в спазме море родилось...
2001.
*
23.
"За меня не волнуйся, мама..."
Кони - красные гривы
Плавно, травой играя
"Иго-го" - нити в ивы
В рощу плакучей ивы
К замку Де'Горностая
Тропками тайн тяните
мОи о строки-нити.
Хай, ты, мой кон с иконы!
Хей, хлопни картой, выстрел!
В Замке Зал в клетку выстлан
В каждой из центра, нитью
В двери бежит по Вите -
Гонцы от Де'Горностая.
Все - с золотым копытцем
Кони о красны гривы
В коже, политой пивом
(это реклама, "кОзел")
Скачут травой играя
На каждом сидит девица
В шубке из горностая.
Ай, гильотины ОКО, мя!
Окай в "o'key" играя
Мякишем среди кубков
И блюд, сыра Горностая
На бесконечной равнине
Стола, среди явств, мышки!
А у дверей по вышке
Нитью опутан, с краю
Звенитный софит-прожектор
Ловит он Горностая
А Горностай играет
С нитями в кошки-мышки
Кони вбегают в Залы
И гривами гасят свечи
С копыт оживают нити
В вечности - в центрах клеток
По стенам шагают тени
Тени и тушь - Реклама
Это была, косметик.
За меня не волнуйся, мама!
Я не скажу "буревестник"
В Замке у Горностая
Тонкие нити споров
Они прорастая в Город
Сами споются в песню...
2005.
*
24.
"Потомки, вспомните о нас..."
Потомки, помните о нас!
Мы были вещными в ломбарде:
фотоальбом застойной гвардии,
знамена юных пионеров,
бабины с лентами, и акцией
талон на сахар репарации...
Калейдоскоп лихих времен
на даче передайте внукам,
но водку заедайте луком
(грибы с соленым огурцом
стоят на верхней полке, будто
за BMW с пробитой курткой ).
Потомки, вспомните о нас!
Соседа яблони за будкой
не ешьте их - подохла лайка.
Забейте гвоздь над койкой сына
а на него - ремень с нагайкой,
на той стене - пейзажы "Брайтон"
а сверху них - забор с Кремлем.
И мажьте масло топором.
2005.
*
25.
"Перловка".
Из воспоминаний режиссера Наумова:
"...когда мы выбирали натуру для съемок фильма, то в лесу под Псковым увидели
потрясающую картину. Высоко, на уровне метров пяти, в березу вросла каска советского образца
военных времен. Именно вросла, а не висела. И мы поняли, что во время боя или еще как, эта каска
упала на молодую березку, застряла между сучьев...дерево росло, а каска вростала в дерево... Вот
такой он, НАСТОЯЩИЙ памятник войны, памятник ВО СТИХЕ..."
"Полковничий вальс-хаос"
а)
Стяни, стяни моя, родная, весь "н/з"
стяни, стяни моя родная чудь на мне
Стени, стени моя родная по стене
Что проходила между нами на войне.
б)
А ты зови меня, сестра, до зари!
А я лежу вон там, упекшись в крови!
А где то ищут-свищут пули да в лоб!
А рядом спит со мной она - моя смерть.
в)
Полковник умеет поставить ракету к полету за десять секунд!
Полковник, полковник, ах, где ты, ну где ты, ты Куц?
Когда нагадает вдова енерала на блюдце "идти на войну"!
Успеет родная еще поменять белье на биде на беду?
Полковник умеет поставить девицу к полету на десять секунд!
Ах, где ты, ну где ты, сестрица-девица,
из вены кровища
И в каске - дырища,
Планета не блещет
Ракетами дрищет
и бьется в тужурке огонь...
г)
А до боя четыре часа.
И до боли закрыты глаза.
У сестрички разорваная юбка дурацкая!
И в погоне просверлена дырка для цацки!
березки качаются, листьями - каски!
Приготовились к бою, мои юнкера!
Мерседесы летят, "Мессера"!...
д)
Поломник умеет дойти до этрусков
Чтоб встать в перековку, на "лот"!
Половник умеет поставить в перловку
упрямый мальчишеский лоб!
Полковник умеет вести дрессировку
Берет и мешает на русском "перцовку"
А ты береги их, полковник, поверь мне
Меняется время, меняются темью
ПовЕсь эту повесть и каску над дверью
Меняй пистолет на деваху под Тверью
А буцы на "дэрби", колхоз на кибуцы
И пусть наепутся китайские парни
на "Т-90" меняя подпруги
и дуги на картах и плуги на фуги
Под прусским полковником Ляо.
1996.
*
26.
"Богам в законе".
Настанет день когда вода с Невы отхлынет
и с дна подымутся плоды из всех кунсткамер
а чижик-пыжик предвкушая это замер
и смотрит как бредут к себе по Мойке
в двенадцать
посудомойки.
А по Фонтанке, по Фонтанке, по Фонтанке
от домика Петра до банки с пивом
младые Грибоедова подранки
плывут
на яхтах - надувных подушках с камер
а мимо едут трупики на санках
с обглоданными лицами
и СПИДом... и
переходим к драме:
Мир замер!!!
Ну Замер мир, я что могу? - МИР ЗАМЕР -
по Петербургу едет первый местный "Хаммер"
и тут же следом
застыла мысль народная:
"Займусь-ка делом - пока не барин, иголка в ушке
пока есть суша над ориентиром
и в патефоне
фокстротит Лира: "Ах, я беременна,
но это временно"...
Нет. Все будет не так а вот как будет:
Настанет день когда Любовь с Невы нахлынет
И с неба воды отойдут и солнце выйдет
А люди скопом солнце - десткую головку -
Потянут словно репку
Покатим репку что валун Петра гранитный
Покатит счастье перед нами - конь магнитный
игривый
флуидной гривой
сметет с паркета мостовой от гвоздей шляпки
забьет людей по самые по пятки
забьет мой конь по крышкам от роялей
златым копытцем,
и полетят из труб - алмазных трубок
На небо труды про Гертруду
И станет труден наконец язык.
И станет труден.
И побредут бренча на лютнях
немытые Невой немые люди
за ними - Боги
они обуты в башмаки-гондолы
и скарб их скраден
и туз их - бубен
А у руля с веслом в гондолах эти
ну как их
поэто-дети
И бубенцы у них на бархатных манжетах -
как яйца дога - звенят об ветер.
Пусть грянет буря!
2004.
*
27.
"Колыбельная для мамы".
Законы придуманы рано
молитвы придуманы поздно
надпилены будут карманы
каменья положат на кОзлы
и взвешено золото в граммах
и спрятано у зла на узлы
подвязано в ситцевых странах.
Так будет! Не прячь меня, мама.
Поспи. Я тебя убаюкав
Тихонько сниму с себя куртку
зашью пистолеты в карманы
уеду с попуткой в Ботсвану
там мучают негров злодеи
там в кактусы писают люди
там ждут меня-Бога пигмеи
там Гога устал уже пукать.
Планета меня не забудет!
Помянут в счастливой России
и подвигу опечалятся:
зачем я уехал Мессией
в Ботсвану, от дома, от братьев
от счастья, от неги? - От сыта.
Гуд-бай, баю-баюшки, мама
храни золотое корыто
и больше мне не подвскрикивай.
2005.
*
28.
"Мать" (перечитывая заново)
Скажу вам честно. Я устал. Бежать
за очень умными людьми,
что полубогами зовутся справедливо.
Их стройные красивые ряды
"Маман-метро" из собственной дыры игриво
вываливает свежим утром,
чтоб донести до заводских ворот
и спрятать в горне наковален . До вечера.
Потом, оттуда, идеален,
выносится дымящий паровоз
из ста голов, колесиков и баек,
закаленых, закуренных болтов.
Спасибо, Дуся! - Мать!
И родиной до смерти называть
твою дыру
Клянусь! Я - на "галере"...
опять устал. Пойду, нарвусь...
1987 г.
*
29.
"Маска"
"Я желаю Вам состариться красиво..."
Я желаю Вам состариться красиво!
Без подтяжек щек и утолщений губ
Словно липа или деревенский сруб
Что остался у пруда с плакучей ивой
В ожиданьи с неба песни лебединой
У разбитой колеи за горизонт.
Я желаю Вам в дорогу тихий звон
С колоколенки, внимающей окрест
И протяжный низкий вой по Вашу честь
Пса, входящего с поземкою в оркестр
И поднимАющийся зАнавес лилОвый
Пусть откроет сцену таинства; конечно
Я желаю Вам по капле жизни вечной
Что в глазах застыла словно вечный снег...
30.
"Поэт и Пиза".
Стояли они на допросе
на площади писаных вил
Поэт отвечает за Пизу
Которую он приручил
А Пизу от счастья качает
И манит брусчатки настил
от ею услышанной правды
о том что Поэт не любил.
Темнеет на площади снизу
а сверху рассвет да заря
Поэт вылетает с карниза
по данной на вечере визе
А Пиза, а Пиза, а Пиза
Стоит одурев что одна
Играет на деньги в пристенок
И башня ее набекрень
И крылья забыты поэтом
на "бедрах" как-будто корсет
подмахивать вОронам? - Где -там...
Туристы. Паденье. Мигрень...
2005.
*
31.
"Псалом пасхальный. Всем петь ниц".
"O'Key", куличики, пасхальные ванили
На кассе: "здрассте, спасибо, приходите!"
На трассе - труп и страсти по Иесусу:
Сейчас накроют покрывалом, чтобы ожил
И вечно догонял Иуду с "налом"
Отличника, с подсвечником, в пижаме
С пришытым номером в полоску, на кармане
Чтоб были те уже, которых не винили
В обмане, что весь мир они кормили
Куличиком в песочнице "Армани".
"Пизд*ц", куличики, пасхальные ванили
Они соседями на каждой на иконе -
Иесус - распятый, Варрава - тоже помер
В.Путин - тот же, все тот же старый номер -
Повешен на стене и Х. в истоме
Божится на портрет в червленой раме
Чтоб пересесть ему из камеры на "Хаммер"
На трассе сбить Его на пасху, на вечЕре
Того который вечно шел в своей хламиде
и так похож был словно брат себяубийцы
И чтобы капли крови капали на яйца
Пасхальные. Так в проданной в "O'Kee"
Написано в инструкции окраски.
Жаль, что к куличику не прилагалось каски...
2005.
*
32.
"Карасе"
Как хорошо!
Свернуть налево на мигающий зеленый
И солнцем залитую площадь наблюдать
И плыть теленком у высоких толстых ног
Исакия коровы однорогой, в шлеме
на месте, словно заспанного постового
как хорошо
увидеть сново!
Как хорошо!
Когда тебе плюс сорок два, а утро, УТРО!
И лето, лето! И площадь обнимает жизнью, сзади
моргает девушка въезжая в свою рядность
И двадцать восемь ей, большая влажность!
Имею я ввиду ее - погоду - что возбуждает!
как хорошо
и птички лают!
"Как коросё!" -
щебечут стайкой у бордюра мне китайцы!
И щелкают на фото. Я им ладонью. Что типа круто
Когда над Питером такое лето. Как хорошо!
Клубится дымка над Большой Морской, зеленый
фонарик девушке поет "Желтеют клены"
она в ответ ему рулем - "Напрасно!"
О, мой Ван Дам в короткой юбке! О, дай мне губки!
(дет мне губки)
и ветерок, шалун, их клеит постовому -
но он же памятник, засмотренный до трещин!
Как хорошо! - поет моя машинка
В ответ
На жеребце смется Николя, Полинка
(я так назвал ее) вдруг испаряется
махая ручкой
пылинкой
в водовороте
а на предплечье
ее доходных вечных зданий
горят наколки: "Здесь спал Набоков", а тут "Шагал"
нам рисовал квадратик черный
и будто ржал
как эта лошадь с позолоченной каретой
(с пивною бочкою, с наклейкой "Балтика")
оральным глазом провожая царедворца.
Как хорошо!
О как прекрасны
у полу-пони
повадки квасные
бока - чуть лысые
кривые зубы,
косит на дубы у дверей "Прокуратуры"
выходит Мастер и
понеслася, и понеслася, на козлах Вася
(былой дворецкий), что Гойко Митич
как гаркнет: "Асся, Асся"!!!
О блин!
Как хорошо!
Некрасовой любви моя лошадка,
не валко-шатко со мной по кругу -
что от дворцового подъезда Англетера
через "Москауу" и до Астории. Остановилась и
вдруг нагло переписала историю
в такое желтое от счастья лето, что офигели
в карете немцы или их дети? Короче! Верьте -
Как хорошо раздетым (в одной сорочке)
с открытым верхом судьбе навстречу
А не в тулупе
Средь каши-грязи!
Останься, лето!
Тебя хочу я!
Навсегда!
Взгрустнулось.
2003.
*
33.
"Му..."
Стоит зажав в карманах кулачки
Глядит на мир чуть выдвинув губу
На каждом пальце с пломбою кольцо
Свидетельства "зоологов Му-Му"
О том что кошки долго не живут
На усиках кривых антен и с крыш
Смотри как поднимается на юг!
На небо, через сточную трубу
И тонет в отражении Луны
И лапами чуть трогая, по дну
Хватает спящих в жемчуге котят
Смотри как косяком они летят!
Я лев, я кот, я тоже так хочу!
...Закрыл глаза
...Разбег
...Пищит "Му-му"
...Герасим на полу и весь в крови
...Зализывает кошка холку Льву
Покусывает таз ей саблезуб
Летит клубок из молний шаровых
Герсим топит плоское "Му-му"
Бежит неизменившимся лицом
Девица от пруда к тому пруду
Где кошкой станет и в созвездье рыб
Оденет золотую чешую.
Даст каждой по оранжевому льву
Даст первому, кто будет саблезуб.
2002.
*
34.
"А кто любил его, трубил: НАЖМИ НА SOSЦЫ!"
...Кто не любил его - не знал масштаба жизни
удара током и молений днем и нощных
скребя когтями по стеклу: идут ли мощи
живыми иль
рисованными на чужом лафете -
везут завернутую в фантик ледяную
и сладкую от слез твою конфету
Кто не любил его не знал масштаба смерти
ударов без закона и без правил
по вражьей сучей сущности булавой
Он постоянно балагуря как Папанов
блуждая среди льдов и оконечий
зигзагом Шмидта
О'Бен-Папанин
шагами вымеряет в небе дыры:
Кто не любил меня? (Бабахает с мортиры...)
Кто не любил его, не знал семьи оргазмов.
Не требовал всегда чуть больше дани
и каждый раз сдвигая кромки "Польши"
не был распятием, продавленным Россией - на-
бухАющий, растущий в переборках челн.
Кто не любил его - был значит не испорчен
и не желал все большей силы впечатлений.
А кто любил его, трубил:"НАЖМИ НА sOsЦЫ!"
Привинченным к нему покрепче водки -
испытывать от мельни колесищем
внезапно, по худому днищу лодки
уд-д-д-д-дары
и вОжжами хлестания, с оттягом - под тихий шопот:
ш-ш-ш-ш-ш-шикарное доставил
наслажж-ж-ж-денье!......
А все лишь потому что ОН - подроздан!
Ах, Муза Петра Первого, страдая
лежаща под конем без дон звездою
истыканная авинскими розами,
тюльпанами
азальями
фиалками
и главна, бл* - ЛАНДЫШАМИ
секёт
упавшего у крова алтаря
князь Белозерского из града Шелушпани ...
И кто любил его сынов потом колена
каленые, кричал везде: "НЕЛЬЗЯ, БНЯ"!
2003.
*
35.
"Солнечные мальчики"
солнечные мальчики с теннисными мячиками
в шортиках и в маечках в шляпах из соломки
бегают по пляжу, с чаем в ручках белых
греются в жизлонгах солнечные дамы
в закрытых пантолончиках
а бюстики приподняты
корсетом шёлка тонкого
к ним едет "Биного-бонго"
а солнечные чайки с солнечного неба
падают на воду и взлетают снова
это бестолковое вроде бы занятие.
Пусть рыбки полетают...
2000.
*
36.
"Я скандальным не хочу больше быть"
Я с кандальным не хочу больше быть!
Пусть идет он большаком - пропущу!
Гущу пальцем проверну я по дну!
Погадай на волю мне, баба-ночь!
Я скандальным засвищу сорванцом!
Выбью стекла на глазах - посмотри!
Закачаюсь на ветвях под окном!
Симпатичным, в волосах, шимпанзе!
Я с кандальным не хочу больше быть!
Ты сними меня с осины, одень!
Пусть он там еще висит, но один!
Мой распущенный в конец молодец!
Приведут меня в немой зоопарк!
И посадат в кандалах за плетень!
На меня придет смотреть Э'Туаль!
И тогда я стану, нафиг, святым.
2002.
*
37.
"Так гений и злодейство совместимы?"
(Моя пальба на дуэли с израильским поетом П.; стрелялись через интернет, в прямом эфире,
два часа подряд без перерыва, по-очереди, на тему "Так гений и злодейство совместимы?" тратя
на каждый выстрел не более десяти минут. Привожу лишь мои выстрелы, ответы противника
моего ищите у него.)
36. 1.
не может без ядра быть в пахе бантик
не может без дыры бачка течь крантик
не может без ядра барон Мюнхаузен
не может без дыры земли мой "Tausen"
не может эта тема без ядра,
как ты без Авина,
так тело без дыры
так щень без Бога
грех без алтаря...
36.2.
Уж если ангел падший уродился
у Господа, который в нас един,
то под вуалью вышитых гардин
глазеют ночью в душу Отче окна...
мети пургу мой сын, мети пургу
не может быть картошки без рагу
и щей без авокадо, течь в углу
не может в щели эхо без "ку-ку"
не может быть часов без неполадок,
не может без 12 быть НОЛЬ.
36.3.
НЕ МОЖЕТ БЫТЬ У СУКИ НОВОЙ ТЕЧКИ
не может без воды текунья речка
не может быть оргазма без экстаза
не может бог поверить в нас два раза
так значит "это" и "оно" быают в нас?
бывают, только раз, и то в истории
в нечеловеческой, больной...в Астории,
иль в Англетере? Да. Лишь раз. -
В истории снимают всех в "анфас".
А раз не должен отрицать - не отрицай
горошинка в стручке пусть балабонит
так Паша бестолково тему гонит
сеймур - за чистотой эксперимента
следит или заснул?
(отвесил пендаль)
так вьется на гербе мой отче-вензель
так трется колобок о край цемента
так вьется докозательств моя лента
так в бУтик завезут шнурки для Кента,
так шарики не могут быть без ртути
послал сеймур мне эту тему (пальцем крутит)
вот так же бог послал вороне ветку, прутик -
основа для вороньего гнезда
а ласточка не падает плашмя
и дом ее обрыв, песчана круча -
гнездо как точка на пути лучА
и эта тема - дырка от Дантеса
о, существует рана без рубца
о, существует Бог прелюбодейства
не существует лишь конечного гонца.
Да здравствует Свобода, наше братство
- воскликну я когда
дакажешь ты сеймура "полубл*дство"
который нам поставил так вопрос?
докажешь что не могут вместе быть
вода и водка, медь и купорос
свобода, свободА, казарма - Бог
свободны ли с тобою мы дружок
так, будто связан наш союз как рот, рожок,
и звук с мелодией и Отче-чародей
с красивою безделицей павлина?
Но мы же вместе как война и мир на...!
...
да, сеймур поддел нас на прямой крючок...
36.4.
Как armi ИзраИля десять армий
побили за секунду
(и празднуют теперь , день назави?...)
как шведов наши опустили под Полтавой
так я с Павло сегодня визави
мы раздолбаем тему о ....
что нам сеймур прАтивный
сниспослал.
И вот как Авин вас атаковал:
36.5.
Обломов, так же, плавал, у пруда
сидел он свесив ноги в свой колодец
свободных тем про то что бог-уродец,
а люди - самолеты над прудом
а Штольц свои слова не брал назад
но жили они вместе - земь и град
ты просто не способен удержать
в руке тетрадь,
во мне - меня,
и мозг, не ум твой (нет в тебе ума)
тебе спешит на помощь - "Вольно, Павел".
36.6.
и буквы словно жемчуг теребя
я продоложаю выполнять условия дуэли:
Смотри: пастель- постель, рога- рагу
смотри: болей- налей, ввиду- веду
Смотри-сотри, рисуй-рискуй
и это близко мне как у моста мой буй
и баржа под Литейным, курск - на дне
а ты не веришь что иду я по воде.
так значит существует "ОН-ВЕЗДЕ"?
Дуальность не проблема - янь и сунь
не двигают по небу миражи
ПРОТИВОРЕЧИЕ - во пропасть надо мной.
Покой-энергия-покой...
36.7.
как свет от Блока что у фонаря
и тень от Керн во мне, и Я и Я
(для осликов - конечно винни-пух)
так слава и закон, мораль и стыд
алмазы - блеск зеленых глин, Пьеро
в Перу одетый полным скоморохом
о господи, симметрии лицу
добавь! тогда мы вплавь
без темы, без любви
дотянемся и схватим за фалды
тебя, мой Бог, и все взлетим на ад
искать наяд - подумал вырывая плод -
Нас оставалось только трое
как СЛОВО ДЕЛО И ЖИВОТ.
36.8.
что любит он в краю далеком -
словесный зуд под левым боком
и "Бег" под зов мечетей, "иаков-
иаков" - ослиц на берегу соленом
под крики матом, он жив еще
от мертвых мыслей как Плутарх -
он с точкой лишь одной: "плут.арх" -
она же ТЕМА, охра в нары
его впитавшая царапин
когда ночами мучит страх,
Она жива еще как Анна крикнув "бах"
споткнувшись о вселенную измены
на рельсах с маслом
Аллах, Мой Бог и Будда и Бардак
плывут к тебе на лОщщенных словах
китах
сказать: что мы есть в жизни слово "МА-МА"
неорганическое с крышкой форте в даме
Она же - Разум мой от смерти соков пьяный
натянутый струнами на колки
и клавиши ее -
клыки - то тема "la seimur", мои сынки...
36.9.
узелок завяжется и пупок развяжется
если тему приподнять, что тебе так лажется...
о мой павлин, о труженник поэзы!
Так слюни выделяют тонны пены
грибница прорастает у гробницы
так сядешь у сарая в самолет -
проснешься в Нице
нам дали тему не о вечности гиенны
и не о Мухтаре на границе пици с блинной
Она жива как жив сеймур еще кавЕрзный
Так пашню пашет Бог парнаявленный,
так наш нечаянно нашедший ношу лох
главой об зЕмь - и ямочка для розы
не отрицай ее, обидно мне посюда
(показывает покуда чтоб
не поставить в рифму к "розам - слезы").
Не отрицай ее. Хотя, не отрицаешь -
флудишь как кингуру
и таешь
таешь
таешь...
на двух словах
о сударь мой,
по небу видишь - БоХХ!
влача
с огромной скоростью
из ваты
бахилы, вилами
толкаясь от земли -
Он ветер образует, милый милый
о милый ветер, о
что в голове твоей свистит
подметил? - светел
синьора взгляд среди верес-небес-зеркал -
алкал ты эту тему, брат, алкал
когда под Бога вилы попадал!
Когда родилось на руке той два пятна
как соль и сахар, небо и слюда...
36.10.
О древние, невиданной красы
Поэты, копьеносцы и ловцы
что голыми на олимпийских играх
вращали оловяными глазами
метая в небо каменные диски
О древние, невиданной красы
в туниках девы, плево-поэтессы!
Калигулой наученные мессой
О Боги интернетно-фарисейства
вы видите -
МОЙ ГЕНИЙ И ЗЛОДЕЙСТВО
толпы,
любовь народа к Муромцам-пигмеям
Я СОВМЕСТИЛ!
(уходит в мир по бриллиантам и по змеям)
2003.
*
38.
"Врагам России"
О чем шумите вы, народные витии?
Зачем анафемой грозите вы России?
Что возмутило вас? Волнения Литвы?...
(А.С.Пушкин)
О чем шумите вы, в намордниках народы?
О том, что не родит земля уродов?
Так не родит она вообще, не успевает!
Ее кому ни лень осеменяют!
О чем ты плачешь, друг, бутылка водки?
О том, что не нуждаются в "заводке"
Твоей; что не поют в селе цыгане? -
Они на свадьбе у "Мари- Хуане"!
О чем ты спишь, мой трактор бесколесый?
О том, что молока нам не доносят?
Так нету же коров - кому поносить?
Говядина летит, а дождь моросит,
Таможенник "Радищев" на Багамах
В Голландии год "бешенства", у "Рамы"
В России появляются "педали"!
О чем молчишь ты, Бог в просттых сандалях?
О том, что помогают дяде Ване
Помыться с тетей Груней без воды?
О том, что с Храмов выгнаны жыды?
О том, что слесарю отрезали мозоли?
Так ведь заботятся о нас в святом "Соборе"!
В "Парижском клубе", в Англии, в "Давосе"
Нас провожают под Славянку и не просят
Их оградить от террористов ровно в восемь,
Под дулом опустить на землю дуло!
О чем молчишь ты, безобразная акула?
О том что твой живот раздуло эхом?
Так лодки не молчат - орут "помтехи",
Что ледоколы не везут мазут Чукотке,
Что опускают моряков, в Чечне погодки
Друг против друга не стоят, лежат; пилотки
Торгуют летчики, заводчики сбегают
От всеобъемлющей заботы, у хозяев
Последннее по крохам отнимают,
Крестьяне морят голодом колхозы,
А козы в полумраке обижают?
О том, что вымерли бездомные собаки
В военных городках, Содом в Анапе?
Мошенников берут весной в призывы,
Что в прокурорах продолжаются позывы
Мешочников ссылают в "дипломаты",
От новостей у малышей мозги из ваты?
Так не молчи, не клевещи, народ угодный!
А что ты сделал сам? Кого в уборной
Ты выбрал; замочить белье стремишься?
Ты над моим правительством глумишься?
О, правильно сказал кому-то Авин:
Не праведный народ, не честных правил!!!
Клеветники все, паразиты и изгои!
Восстанет моя Родина из строя!
И бросится европе на запястья -
Звезда пленитеьного счастья!
И сытая отвалится европа!
Свинья - Россия, а мир - корыто!
Сосёт он кровь клеветников,
Чтобы им было не повадно
Клеймить Россию - она не в стаде!
А в табуне - скакать отрадно
Без весел, без руля и без петрил.
Долой ведрил!!! Клеветники,
Хотяб женитесь полигамно!
Все для народа! Все для победы!
Клеветникам - свободу! Рабам - обеды!
Поэтам - дуло, а дулю - этим...
Нет, тем - "мессиям",
Которые полощутся в России...
1997.
*
39.
"Июнь 2000. Плюс сорок..."
На зеленые холмы упало небо -
В шелк невидимый окутанное тело.
То невинная, во всей своей красе
Дездемона отдыхает на росе.
На кофейном лоскутке горячей пашни
В мареве, просоленный от пота,
После ладно сделанной работы
Встал у дерева мой северный Отелло.
Полувеером, на воздухе, в театре,
В ожидании семейных сцен и актов,
Олимпийские богини, боги-франты
Откупоривают "балтику" и фанту,
Все в туниках и сандалях - жарко, лето,
И поэтому они в кабриолетах.
Повинуясь доброй воле сценариста,
Появляется из рощи трактористка -
То любимая жена mon sher Отелло,
То ли третья звеньевая, Толи в белом,
Бригадира - я не понял.
За кулисами, короче, дрыхнет Толя.
Дездемона непокорного Отелло
К Пелагее этой здорово ревнует,
Дует ей под юбку жаркий воздух,
А Отелло прямо так берет и душит.
Дездемона - это воздух, горло сушит
(повторяю я для тех, кто, бля, не понял).
Зрители в конец довольны - Боги ж.
Это так по-божески - в Воронеж
Кинуть жаркую, сухую Дездемону,
А на Питерские земли после акта
Вспашки северной земли моим Отелло
Грозовую и холодную атаку...
Да, недолго мы скитались по "Итаке"...
2000.
*
40.
"Три башенных крана"
За окном моим бригада
На землю скинула рабочий сверток.
Из щелочек и дырочек, оберток
видны вагончики, машинки, балки,
Болты фундамента, пакеты кирпича,
Заботливо завернутого в пленку.
Рабочие сидят на перепонках
Сапог резиновых и крановщицы
Неспешно доедают завтрак,
А такелажники им травят анекдоты
Про жен, любовниц и мужей с работы.
А каменщики ловко проверяют
Свои вестибулярные приборы
За каменным, покаршенным забором...
Все ждут, когда приедут на машинках
Прорабы с Ватманом и с сутью планировки.
Лебедки, Краны и Бетонные мешалки -
Наизготовке!
-Едут! - орет Илья сбегая из бытовки
и пряча свой моноколь за голенище...
Сирена свищет два пальца заложив
В широкий, крашенный помадой рот
И крановщицы - о, воздушные гимнастки!
Летят на верх, хлопочут ветром гюйсы,
И ходят по канатам стрел сверяя тросы,
Потом скрываются в кабинках и красят щечки
Весенним ветром и глядят в окошки!
Алешка - такелажник в руковицах -
Защелкивает на болту оковы-крючья
и хлопает брезентовой штаниной.
С порывом ветра летят наверх команды.
Наверное матросы так флажками
Сигналят
О том, что на подходе лодка "Варя",
На камбузе уж солят борщ по-флотски...
И болт-стояк, бетонный сторож,
Опора чьей-то будущей семейной жизни
Летит на высоту полета мысли,
На палубу двадцатую, этаж
Грозит собою проломить,
Борясь то с геометрией, то с ветром,
То с крановщицей, цепляя тросом
Соседний кран. Застыли лица.
И даже птицы замерли в полете!
Но тут выходит из машины
Прораб Добрыня.
И подзывает Лешу и Ильюшу,
И долго говорят на бреющем -
Пилоты - руками плавно объясняя
Все траектории полета
Огромного, упрямого болта.
За ними сверху, из кабины крана
наблюдает опытная "мама" - Сирена
с пятилетним стажем.
И повторяет элементы пилотажа
Рычагами, обхватив их ручками
Со свежим маникюром.
Из-за бордюра видны лишь каски -
То залегли строители-солдаты
И ожидают сей развязки, ватой
Заткнув свои места, чтобы не слышать
Как декламирует прораб Сирене,
И скрипа каменных боков болта об краны
И шума ветра и треска вертолета. -
То на подмогу нам летят девчата
из гидро-медитирующего центра
сообщить о штормовом предупреждении,
О пятом балле и о вОлнах на заливе,
И о сущем наваждении за моим окном.
И наводнение уже спешит на дом
Мой навалиться мутным телом.
Я закрываю форточку. Оделся. Делом
Пора заняться. И повинуясь строчоке
Моей застыли краны. Их было трое.
"Илья", "Алеша" и "Добрыня".
У каждого своя судьба. Полымя
С неб хватал Илья, Добрыня
Строил чердаки, ячейки, а Алеша
Мастерил в полуподвале
Фундамент жизни,
Её балками перекрывая .
Но все они торчали в небе палками
Теперь запутавшись тросами,
Деля огромный в небе камень,
Плиту в надгробие, чугунный болт,
Опору в новом доме,
В который буду я глазеть
Когда его построят. И наоборот,
Меня рассматривать в бинокли
Начнут тинейджеры, старушки...
Мог ли я вынести? - А фиг ли! Конечно.
Я только вечный поставил прочерк
Перед второю частью моей поэмы.
Над каждым краном, чтобы застыли
В кабинах крановщицы
Как будто каясь и грозя
упасть в окно,
Как только я еще раз попытаюсь
Увидеть рифму, упиваясь
Строительной площадкой
Рядом с домом....
Что за напасть? Мне только не хватало
Трех крановщиц под одеяло
Свалившихся в мою уютную квартиру
Из башенного крана...
Посмотрим. Подумать надо.
Ведь за второю последует и третья часть
Поэмы про бешенный ветер
На башенном кране...
2001.
*
41.
"Любил и я морковь еще быть может"...
А я люблю, люблю, люблю, тебя люблю!!!!
Я так смешон, наверное? -Пустяк.
Пусть губки бантиком, пусть ржется молодняк -
заколосятся и они в реке, на сплав
плывя своей весной как тот топляк...!
По царско-сельски, детско-волчьи букву "ю"
тяну к тебе за три-девять морей!
А я люблю, люблю, люблю, тебя люблю!
Не гавкаю на странном слове "лав",
гоню тебя как волк; слегка поддав,
глаза по пятаку - я мчусь на Юг,
На запад, север, пламенный восток!
Люблю тебя, мой солнечный росток!
Но где ты? Там ты там ты там ты там ты там!
Везде, кругом, и я кручусь, кручусь, под барабан
катка любви свой хвост трубою ухватив!
Такой вот вышел, бляха-муха, стих!
2002.
*
42.
"Ехал Путин через реку"
Ельцын падал через реку
Видит - грека с раком; пусть
Пиво с хересом мешает
Без него я обойдусь.
Ехал Путин через реку
Видит Путин в реке гусь
возвращается обратно -
Пух и перья, в ж*пе грусть.
Ехал Пушкин через речку
Напевал частушки эти
Рядом с ним лежал Дантес...
ешьте, дамы, геркулес....
Эпилог:
По мосту чеканят шаг
Бабы с бедрами из ваты
Под мостом плывут солдаты
Смотрят в дырки на мосту
2002.
*
43.
"До Свиданья..."
До свиданья, Петербург мой, до свиданья!
Не болейте кости шпили и мосты!
Я вернусь, за вами, вечные хвосты
всех дворняг, поэтов и крестов на храме!
Не узнает мою шубу и персты
Растопырит на сынка Твой Медный Всадник!
До свиданья, - скажет папа, - и прости.
До свиданья, Петербург мой, до свиданья!
Не жалейте, кости, шпили и мосты
Что вернусь к вам не лежащим и не в сани
Посажу вас, а на молнии, в кресты
изумрудами, на небо поля брани
В колыхающие груди нашей Маме
Кину жемчугом - украшу пол Москвы.
До свиданья Петербург мой, До свиданья.
Не старейте кости, шпили и мосты!
Я вернусь через столетие, на ране
швом, на ране резанной страны.
(пятиминутный экспромт в дверях)
2002.
*
44.
"После похорон Л."
Спел бы я вам но мой слух внутри
Спел бы но стынет в могиле кровь
Спел бы но позже - я с похорон
Спел бы но вряд ли - уже охрип
Голос мой с плачем всегда немым.
Я разучился писать стихи
Я научился их хоронить
Бог мой свидетель, улики - тьма
В память убитой - мой хриплый смех
Я теперь знаю что значит верх
Я теперь знаю как падать вниз
Спойте убийце месть за нее
Спойте молебен и за меня
Спойте звон камня о сталь ножа
Спойте о том что есть кровь за кровь.
2002.09.27.
*
45.
"Любовь - занятие для белых..."
Любовь - занятие для бедных и собачек
Любовь на западе поэтому не плачет
В России пусто на душе, в глазах, в желудке
Любви вожатые слагают незабудки
Трамвай въезжает в мерседес - а он не поал -
Зачем на рельсах конь, когда когда там масло?!?
Любовь - занятие для кошек и богатых
Любовь на западе поэтому - затраты
В России без любви как без гранаты
Собака бегает за кошкой целый день
А бедный ждет когда богатый околеет
Любовь в России - доллары на елях!
Я так болею, господа, за средний класс!
И ставлю рубль, что полюбит Русь и "бакс"!
2002.
*
46.
"На речке Оккервиль..."
На синем, синем, синем, синем
Небе
Крылами машет, машет, машет, машет
Мама
Стального цвета
Летит из лета
В гнездо к волчатам.
Они за буем
Туда бы сплавал
Но очень жарко
Вода как фанта
Шипит а люди
Как-будто шкварки
На сковородке
В мозгу проводки
И звук из ваты -
Кричат: "Где дети, папа?"
- Я яйко грею
В песке, на пляже
на пряжке Оккервиля
(такая речка).
Таких нас много
Тупоголовых,
И все с фамилией -
"Яйцеголовкин"
И на лодыжке
"я окольцован" -
подпиленная в юности наколка.
Надел очки. Подправил бровки. Заправил в плавки.
С гитарой, с бантом, заезд в двуколке
(мне снится будто)я мчусь по пляжу.
Старушка вяжет, стоят крестьянки
"Мы на прополке", а рядом сочные
(Сглотнул) клубнички!
И лег на грядку.
А рядом ляжки, ляжки, ляжки, ляжки
Ну прям как ложки
А рядом ножки, ножки, ножки, ножки
Рядами клавиш
С переворотом
Играют гаммы -
На пианинах
У черных клавиш
И белых клавиш
Названья - "Зины"...
О! - Мальчик с мамой! "Бывает в бане
Он в женском зале; счастливый!", - вдруг я подумал.
Пока я думал
Ко мне склонились из-за туч
Две пассажирки
Из самолета -
Собачка с дамой
И положили на лицо от солнца маску.
Собачка - такса.
А Дама? То Ия в пачке?
Не, Лала в тачке. Так неужели?
Ах, это прачка! Н-н-удит как Савина.
И я беру ее за талию. Вальсируем
В воде фигуры. Подумал:
"Все бабы дуры...". Проснулся.
Пропали баксы.
А такса
Написала в мои кроссовки.
ОЙ! Я перепутал -
в другом кармане моем кредитки.
Ну а кроссовки - намокли в речке.
Что говорите? Это мой отпрыск?
Я вас не знаю! Хотя...
Прощай, мой отпуск...
2002.
*
47.
"Право первой дочки".
Лево на борт! Человек в ночи! Право руля!
Право у волн - берег нести к корме корабля!
Право у лун - к нам расстелится в половичок.
У Капитана нет права снять с карты... значок.
Клацают зубы у помпомеха - лацкан торчком
и не протерты спиртом бинокли - им нипочем.
Лево на борт! - Тонет вдали жизни клочок.
Волны до рубки уже достают, накатят - толчок!
Юнга блюет, дизель стучит, пальцы - на круг!
Так Человека изночи тащат, потомки сотрут
Что пропорол он сталь корабля когтем на руке
Что не тонул он. Просто поплЫл говном налегке
Услышав от Евы: "Дам тебе чрево за яблОкО!"
Вот и послал Бог Гада плавать, "Плевой" назвав
Ноев ковчег.
Чтоб потонул от дезинформации Адам-Человек!
Он проходил просто по палубе, уши торчат...
- Гад, Мужики!... слово-за-слОво... оба молчат.
Бог на гальюне. Ева на трюме, человеком на дне
Юнга - движок - седой капитан на компью-корабле.
Крутится-вертится на море легкий бриз как волчок...
Право у лун к нам растелиться в половичок...
Популярность: 8, Last-modified: Wed, 04 May 2005 04:37:15 GmT