---------------------------------------------------------------
"Миры Уильяма Тенна", 1 т. издательства Полярис
Перевод (вариант) Издательство Полярис.
---------------------------------------------------------------
- А вам не кажется, что вы могли бы все же оторваться от этого комикса
и хоть немного послушать, что вам расскажут перед началом величайшего в
истории человечества путешествия? В конце концов, рисковать-то вы будете
своей макаронной шеей. - Раздражение прямо-таки переполняло профессора
Раддла до самых корней его жидких седых волос.
Маккарти покатал во рту комок жевательного табака и сжал губы, потом
задумчиво уставился на эмалированную раковину в пятнадцати футах от
огромного прозрачного ящика, обмотанного проводами, над которым трудился
профессор. Неожиданно из его рта вырвалась длинная коричневая струя и звонко
ударилась о бронзовый кран над раковиной.
Профессор подскочил. Маккарти улыбнулся.
- Меня кличут не Макаронная Шея, - заметил он, протяжно выговаривая
слова. - Моя кликуха - Гусиная Шея. И ваще меня знают и уважают в каждой
американской тюряге, даже здесь, в Северной Каролине. "Маккарти Гусиная Шея,
десять дней за бродяжничество" - это будет правильно. Или еще: "Маккарти
Гусиная Шея, двадцать дней за пьянство и хулиганство" - это тоже правильно.
Но Макаронной Шеей меня не обзывали никогда. - Он помолчал, вздохнул, и кран
над раковиной снова звякнул. - Слухай, папаша, я ж тебя чего просил? Чашку
кофе да пожевать, может, чего. А с ентой машиной времени ты сам ко мне
прицепился.
- Неужели для вас ничего не значит, что скоро вы окажетесь на сто
десять миллионов лет в прошлом - в те времена, когда не существовало даже
предков человека?
- Не-а. Мне пофигу.
Бывший глава физического факультета Бриндлхэмского бизнес-колледжа с
отвращением скривился и уставился сквозь толстые линзы очков на жилистого
бродягу с обветренной физиономией, которому он оказался вынужден доверить
труд всей своей жизни. Его голова, словно высеченная из гранита, сидела на
поразительно длинной и тощей шее; из худого тела торчали длиннющие руки и
ноги, а одежда ограничивалась выцветшим свитером цвета хаки с облегающим
воротником, заплатанными коричневыми вельветовыми штанами и потрепанными,
некогда крепкими башмаками. Профессор вздохнул:
- От вас зависит судьба человеческих знаний и прогресса! Когда вы два
дня назад поднялись на гору к моей хижине, вы были усталым и голодным. У вас
не было даже медяка в кармане...
- Медяк был. Да токо в кармане оказалась дырка. Так что он где-то здесь
в комнате и валяется, медяк-то.
- Ну ладно, ладно. Медяк у вас был. Я вас впустил, накормил сытным
горячим завтраком и предложил заплатить сто долларов за то, чтобы вы
отправились на моей машине времени в ее первое путешествие. Неужели вам не
кажется...
Дзинь! На сей раз это оказался кран для горячей воды.
- ...что взамен, - голос коротышки-физика поднялся почти до истеричной
визгливости, - что взамен вы могли бы обратить хотя бы минимум внимания на
факты, которые я пытаюсь в вас вдолбить, чтобы эксперимент завершился
успешно? Вы вообще представляете, какие фантастические искажения потока
времени может вызвать даже один ваш небрежный поступок?
Маккарти неожиданно поднялся, и журнал комиксов с яркими цветными
картинками шлепнулся на пол в мешанину катушек с проводами, измерительных
приборов и исписанных формулами бумажек. Он шагнул к профессору, над которым
возвышался как минимум на целый фут, и его наниматель нервно стиснул гаечный
ключ.
- Послухай, мистер профессор Раддл, - поинтересовался он с мягкой
настойчивостью, - ежели ты думаешь, будто я мало знаю, так чо тогда не едешь
сам, а?
Коротышка умиротворяюще улыбнулся:
- Ладно, ладно, не надо снова упрямиться, Макаронная Шея...
- Гусиная Шея. Маккарти Гусиная Шея.
- Никогда в жизни не встречал таких раздражительных личностей. Вы еще
упрямее профессора Дарвина Уиллингтона Уокера, главы математического
факультета Бриндлхэмского бизнес-колледжа. Он утверждал, несмотря на
неоспоримые доказательства, которые я ему представил, что машина времени не
будет работать. "Великие изобретения, - упрямо талдычил он, - не
произрастают из мелких парадоксов. А путешествия во времени так навсегда и
останутся набором мелких и чрезвычайно запутанных парадоксов". В результате
колледж отказался выделить средства на практическое подтверждение моих
исследований, и мне пришлось перебраться сюда, в Северную Каролину. И
продолжать работу на собственные средства. - Профессор сердито нахмурился,
вспомнив лишенных воображения математиков и скупердяев.
- Но это не ответ.
Раддл задрал голову. Его лысина, слегка прикрытая редкими пучками
растрепанных волос, еле заметно покраснела.
- Ну, дело в том, - пояснил он, - что я представляю большую ценность
для общества, поскольку моя статья об интраобратимых позициях еще не
завершена. И хотя все указывает на то, что моя машина станет гигантским
успехом науки, не исключено, что Уокер прав в отношении некоторых моментов,
которые я... э-э... проглядел.
- Выходит, я могу и не вернуться?
- Гм... что-то вроде этого. Но понимаете, никакой опасности нет. Я
несколько раз проверял формулы и не обнаружил ни единой ошибки. Существует
лишь ничтожная вероятность того, что какая-нибудь мелкая ошибочка вроде
кубического корня, вычисленного до недостаточного количества знаков после
запятой...
Маккарти кивнул, и в его кивке, подразумевающем: "Именно это я и
подозревал", профессор уловил окончательность.
- Коли и раз это так, - заявил он, - то я хочу получить денежки до
отправления. Не хочу, понимаешь, рисковать - а вдруг что пойдет не так и ты
мне не заплатишь?
Профессор Радол осторожно взглянул на его лицо и облизнул губы.
- Разумеется, Макаронная Шея, - сказал он. - Само собой!
- Гусиная Шея. Скоко раз тебе надо повторять, что меня зовут Маккарти
Гусиная Шея? Да, только чек выпиши на мое настоящее имя.
- И какое оно?
- Что? Ну да, пожалуй, придется сказать. Токо смотри, не проболтайся.
Меня зовут... - голос бродяги упал до шепота, - ...Галахэд.
Физик нацарапал последнюю закорючку на листке зеленой бумаги, вырвал
его из чековой книжки и протянул Маккарти. Выплатить предъявителю сего
Галахэду Маккарти сто долларов ноль-ноль центов. Выписано на
"Свекольно-табачный обменный банк" Северной Каролины.
Когда чек перекочевал в нагрудный карман потертого свитера, Раддл взял
дорогой малоформатный фотоаппарат и повесил его на шею Маккарти.
- Он заряжен новой пленкой. Вы уверены, что сможете справиться с
затвором? Надо лишь...
- Да знаю я все, знаю. Умею эти пимпочки нажимать. Я с твоей хреновиной
аж два дня возился. Значит, так: мне надобно выйти из машины, пару раз
щелкнуть пимпочкой и передвинуть камень.
- И ничего больше! Помните, вы попадете на сто десять миллионов лет в
прошлое, и любое ваше действие может оказать непредсказуемое воздействие на
настоящее. Вы можете уничтожить все человечество, нечаянно наступив на
маленькое мохнатое животное, которое стало его предком. На мой взгляд,
небольшое перемещение камня с места на место станет неплохим первым и
безопасным экспериментом, но будьте осторожны!
Они подошли к большому прозрачному сооружению, установленному возле
одной из стен лаборатории. Сквозь его стены толщиной в фут в одном из углов
расплывчато виднелось красное, черное и серебристое оборудование. Из
мешанины проводов металлическим пальцем торчал огромный рычаг.
- Вы должны появиться в меловом периоде, в середине эпохи рептилий.
Большая часть Северной Америки была в то время затоплена водой, но
геологические исследования показывают, что на этом месте был остров.
- Ты уже шестнадцать раз это повторял. Давай показывай, какую хреновину
нужно дернуть, и я поеду.
- Хреновину! - взвизгнул возмущенный Раддл, возбужденно приплясывая. -
Не смейте дергать никакие хреновины! Вам надо плавно нажать - плавно, вы
поняли? - на хронопередачу, этот большой черный рычаг. При этом кварцитовая
дверь закроется, а машина начнет работать. Прибыв на место, вы поднимете
рычаг - опять-таки плавно - и дверь откроется. Машина настроена так, что
автоматически вернется на нужное число лет, так что думать вам, к счастью,
не придется.
- Для такого коротышки ты слишком много шумишь, - заметил Маккарти,
взглянув на профессора сверху вниз. - Держу пари, ты до смерти боишься свою
жену.
- Я не женат, - отрезал Раддл. - Я не верю в институт брака. И вообще,
нашли когда про это вспоминать... Как только подумаю, что столь упрямому и
тупому типу попадет в руки устройство, обладающее безграничными
возможностями машины времени... Но я, конечно, слишком ценная личность,
чтобы рисковать при испытании первой и еще несовершенной модели.
- Угу, - кивнул Маккарти. - Сущая правда. - Он похлопал по торчащему из
кармана бланку чека и забрался в машину. - А я нет.
И он плавно нажал на рычаг хронопередачи. Дверь закрылась, оборвав
последние отчаянные слова профессора Радола:
- До встречи. Макаронная Шея, и умоляю - будьте осторожны!
- Гусиная Шея, - машинально поправил Маккарти. Машина дернулась, и он
успел заметить, как за толстыми кварцитовыми стенами мелькнули всклокоченные
седые волосы Раддла. Ему показалось, что профессор, на лице которого
смешались тревога и сомнение, молится.
Сквозь толстые голубоватые облака пробивался поразительно яркий
солнечный свет. Машина времени опустилась возле самой воды на пляже, к
которому подступали пышные джунгли, и резко замерла. Сквозь полупрозрачные
стены Маккарти разглядел огромную зеленую массу хвощей и вьющегося плюща,
гигантские папоротники и роскошные пальмы. Джунгли слегка курились
испарениями и кишели всевозможной живностью.
- Поднять хреновину плавно, - пробормотал Маккарти.
Он вышел через открывшуюся дверь и очутился по щиколотку в воде.
Прилив, очевидно, начался, и усеянная солнечными веснушками вода журчала
вокруг квадратного основания устройства, доставившего его сюда. Верно Раддл
говорил, что он окажется на острове.
- Кажись, мне повезло, что он не построил свою хибару футов на
пятьдесят ниже по склону!
Он побрел к берегу, огибая небольшую колонию серовато-коричневых губок,
и решил, что профессору может пригодиться их фотография. Маккарти установил
скорость затвора и направил объектив на губки. Потом сфотографировал море и
джунгли.
Где-то милях в двух от кромки пышной растительности замелькали огромные
кожистые крылья. Маккарти вспомнил картинки, которые ему показывал
профессор, и узнал это жуткое существо, похожее на летучую мышь.
Птеродактиль, летающая рептилия.
Маккарти несколько раз торопливо щелкнул затвором и нервно попятился к
машине времени. Ему не понравился длинный острый клюв, вооруженный зубами не
хуже пилы. В джунглях копошилась какая-то зверюга. Летающая рептилия
спикировала вниз, словно падший ангел. Из ее разинутой пасти капала слюна.
Убедившись, что гадине сейчас не до него, Маккарти быстро зашагал по
пляжу. Неподалеку от кромки джунглей он приметил круглый красноватый камень.
Подойдет.
Камень оказался тяжелее, чем он думал. Маккарти навалился на него,
кряхтя, ругаясь и обливаясь потом под жарким солнцем. Ноги глубоко увязли в
липком суглинке.
Внезапно камень, чавкнув, высвободился из суглинка и перекатился на
другой бок, оставив в почве круглую яму. Из нее выскочила многоножка длиной
с руку Маккарти и проворно юркнула в подлесок. Из ямы, где сидела
многоножка, дохнуло тошнотворной вонью. Маккарти решил, что ему здесь не
нравится.
Можно и возвращаться.
- Прежде чем нажать на рычаг, он бросил последний взгляд на
вывороченный красный камень. Нижняя его половина была чуть темнее верхней.
Маккарти решил, что честно заработал свою сотню.
- Так вот, значит, что такое работа, - задумчиво пробормотал он. -
Ежели подумать, то я, может быть, чегой-то и упустил в жизни.
После щедрого солнца мелового периода лаборатория показалась ему
меньше, чем помнилась. Когда Маккарти вылез из машины времени, профессор
приблизился, затаив дыхание.
- Ну как? - нетерпеливо спросил он.
Маккарти уставился на макушку Раддла.
- Все путем, - медленно ответил он. - Эй, профессор Раддл, чегой-то
тебе взбрело побрить голову-то? Волос там было мало, это верно, но седина
тебя хоть как да украшала.
- Побрил голову? Чушь. Я уже много лет как лысый. У меня волосы выпали
раньше, чем поседели. И зовут меня Гагглс, а не Раддл - Гагглс: попробуйте
это запомнить хотя бы ненадолго. А теперь я хочу заняться камерой.
Перебрасывая через голову ремешок и протягивая камеру, Маккарти поджал
губы:
- Ей-ей, я побожиться готов, что у тебя было чуток седых волос.
Клянусь. А насчет имени извини, проф; мы с тобой в таких делах, кажись,
никак не договоримся.
Профессор что-то буркнул и направился с камерой в темную комнату, но на
полпути замер и втянул голову в плечи. Выход из лаборатории преградила
огромная женская фигура.
- Алоизий! - визгливо воскликнула она, и Маккарти показалось, будто ему
в ухо ввинчивают штопор. - Алоизий! Я ведь вчера сказала, что если этот
бродяга не покинет дом через двадцать четыре часа - и плевать мне на твои
эксперименты! - то ты об этом пожалеешь. Алоизий! У тебя осталось ровно
тридцать семь минут!
- Д-да, дорогая, - прошептал Гагглс широченной спине удаляющейся
супруги. - Мы... мы почти закончили.
- Кто это? - спросил Маккарти, едва они остались вдвоем.
- Моя жена, разумеется. Вы должны ее помнить - она приготовила нам
завтрак, когда вы ко мне пришли.
- Она нам не готовила завтрак. Я его сам себе приготовил. И еще ты
говорил, что не женат!
- Теперь и вы говорите глупости, мистер Галлахер. Я женат двадцать семь
лет и знаю, что отрицать это бессмысленно. Я не мог такого сказать.
- Меня не Галлахер зовут - я Маккарти. Маккарти Гусиная Шея, -
проворчал бродяга. - И ваще, что тут происходит? Ты теперь даже фамилии моей
не могешь вспомнить, а уж имя тем более. Имя свое сменил, башку побрил,
женился второпях, да еще талдычит, будто какая-то дура-баба стряпала мне
завтрак, когда я сам могу сварганить такой...
- Помолчите! - пискнул коротышка-профессор, дергая его за рукав. -
Помолчите, мистер Галлахер, или Гусиная Шея, или как вас там зовут.
Опишите-ка мне точно, каким было это место до того, как вы отправились в
прошлое.
Гусиная Шея принялся рассказывать.
- ...а эта хреновина лежала поверх той штуковины, а не под ней, -
закончил он.
Профессор задумался.
- И, попав в прошлое, вы всего-навсего передвинули камень?
- Да. Правда, из-под него выскочила чертовски длинная многоножка, тока
я ее трогать не стал. Тока камень передвинул, и сразу назад, как ты и велел.
- Да, конечно. Гм-м-м. Наверное, все дело в этом. Та многоножка, что
выскочила из-под камня, могла повлиять на все последующие события, и я стал
женатым человеком, а не блаженствующим холостяком, а фамилия моя стала не
Раддл, а Гагглс. А может, виноват камень. Выходит, столь безобидное
действие, как перемещение камня, могло иметь гораздо более веские
последствия, чем мне представлялось. Подумать только... Если бы камень не
переместили, я остался бы холостяком! Галлахер...
- Маккарти, - устало поправил бродяга.
- А, неважно, называйтесь, как хотите. Слушайте меня: вы сейчас снова
сядете в машину времени и передвинете камень на прежнее место. Как только
это будет сделано...
- Ежели мне надо ехать снова, выкладывай еще сотню.
- Ну как вы можете в такой момент говорить о деньгах?
- А какая разница между этим разом и прежним?
- Что значит "какая"? Сейчас я женат, моя работа прервана, а вы тут
болтаете о... Ну ладно. Вот деньги. - Профессор выхватил из кармана чековую
книжку и торопливо заполнил листок. - Держите. Теперь довольны?
Маккарти уставился на чек:
- А он не такой, как первый. И банк другой - какой-то "Биржи
хлопкоробов".
- Это несущественные мелочи, - торопливо пробормотал профессор,
заталкивая его в машину времени. - Это же чек, верно? И он столь же хорош,
поверьте мне, столь же хорош...
Щелкая переключателями и покручивая колесики настройки, профессор
бросил через плечо:
-Запомните, камень надо положить точно на прежнее место. И больше
ничего не трогайте и ничего не делайте.
- Знаю, знаю. Эй, проф, а как это вышло, что я помню обо всех
изменениях, а ты нет, хоть ты и шибко ученый?
- Это очень просто, - отозвался профессор, проворно отходя подальше от
машины. - Когда происходили изменения, вызванные вашими действиями, вы
находились в прошлом и внутри машины времени и тем самым оказались как бы
изолированными от них, подобно пилоту, которому не причиняет
непосредственного вреда бомба, сброшенная им на город. Итак, я настроил
машину на возвращение примерно в тот же момент, что и в предыдущий раз. К
сожалению, я пока не могу произвести калибровку хронопередачи с достаточной
точностью... А вы помните, как управлять машиной? Если нет, то...
- Маккарти вздохнул и нажал на рычаг. Дверь закрылась, оставив по ту
сторону кабины объяснения профессора и его потную лысину.
О корпус машины вновь разбивались волны прилива, накатывающего на
маленький остров. Маккарти немного помедлил, прежде чем открыть дверь,
потому что разглядел неподалеку странный прозрачный объект. Еще одна машина
времени - и точно такая, как у него!
- Ну и хрен с ней. Профессор потом все объяснит. Выйдя, он направился
по пляжу в сторону камня. И тут он снова замер - как громом пораженный.
Камень лежал на том самом месте, откуда он его в прошлый раз
передвинул. Но его пытался перевернуть высокий худой человек в свитере с
высоким воротником и коричневых вельветовых штанах.
Маккарти вернул на место отвисшую челюсть.
- Эй! Эй ты, у камня! Не трогай его. Камень нельзя передвигать!
Незнакомец обернулся навстречу подбегающему Маккарти. Такой уродливой
рожи Маккарти за всю жизнь не встречал, а шея у этого типа оказалась
поразительно длинная и тощая. Тип медленно осмотрел Маккарти с головы до
ног, потом сунул руку в карман, вытащил из него замызганный пакетик и
откусил немного жевательного табака.
Маккарти тоже сунул руку в карман, извлек точно такой же замызганный
пакетик с табаком и тоже откусил кусочек. Оба уставились друг на друга,
медленно работая челюстями, затем одновременно сплюнули.
- Что это за чушь ты несешь, будто камень нельзя передвигать? Профессор
Раддл велел мне его передвинуть.
- А мне профессор Раддл приказал его не трогать. И профессор Гагглс
тоже, - торжествующе добавил Маккарти.
Второй на секунду задумался, работая нижней челюстью, словно кулачковой
дробилкой, и еще раз прошелся взглядом по тощей фигуре Маккарти. Потом
презрительно сплюнул, вернулся к камню и закряхтел, пытаясь его перевернуть.
Маккарти вздохнул, опустил руку на плечо второго и заставил его
обернуться.
- И чего ради ты так упрямишься, приятель? - спросил Маккарти. - Теперь
мне придется задать тебе взбучку.
Даже не сменив свой отсутствующий взгляд на выражение хотя бы малейшей
враждебности, незнакомец попытался лягнуть его в пах. Маккарти легко
увернулся. Старый и дешевый трюк! Он сам десятки раз к нему прибегал.
Маккарти попробовал ударить противника в лицо, тот нырнул под кулак,
отскочил, но тут же развернулся и полез в драку.
Момент оказался самым подходящим для знаменитой "комбинации Маккарти".
Он сделал обманное движение левой рукой, якобы собираясь изо всех сил
ударить в живот, и заметил, что противник тоже неуклюже шевелит левой.
Маккарти не стал медлить и внезапно провел мощнейший апперкот правой.
БАМ-М-М!
Точно в...
...в яблочко. Маккарти сел и потряс головой, избавляясь от мерцающих
огоньков перед глазами и веселого звона в ушах. Да, крепко ему досталось,
но...
Но и другому парню тоже!
Он сидел в паре шагов от Маккарти, ошеломленный и печальный.
- Такой упрямой скотины я в жисть не встречал! Ты где выучился моему
удару?
- Твоему удару?! - Противники вскочили, испепеляя друг друга взглядами.
- Слухай, приятель, это мой коронный воскресный удар, запатентованный и
защищенный авторским правом! Но ежели мы снова станем драться, то ни к чему
не придем.
- Верно, не придем. Так что станем делать-то? Мне на тебя начхать, и я
готов драться с тобой хоть миллион лет, но мне заплатили, чтобы я передвинул
камень, и я его передвину.
- А теперь послухай сюда, - предложил Маккарти, покатав во рту табачную
жвачку. - За то, чтобы ты передвинул камень, тебе заплатил профессор Раддл,
или Гагглс, или как там его нынче зовут. Ежели я вернусь и получу от него
писульку, где будет сказано, что камень двигать не надо, а деньги можно
оставить себе - ты обещаешь посидеть спокойно, покуда я не вернусь?
Незнакомец жевал и сплевывал, жевал и сплевывал. Маккарти, который
занимался тем же, восхитился безупречной синхронностью их движений. Кстати,
и сплевывали они на одинаковое расстояние. Не такой уж он и скверный парень,
жаль только, что очень уж упрям! Странно - на шее у него висит точно такой
фотоаппарат, какой забрал у него Раддл.
- Ладно. Возвращайся и привези мне евойную писульку. Я подожду здесь.
Незнакомец растянулся на песке. Маккарти развернулся и торопливо
направился к машине времени, пока тот не передумал.
Вновь шагнув из машины в лабораторию, он с удовольствием увидел на
голове профессора полоску седых волос.
- А ни фига себе, как все запуталось! Ты как от жены-то избавился?
- Жены? Какой еще жены?
- От своей. Сам знаешь - боевой топор, кандалы и ядро, черт в юбке, -
пояснил Маккарти.
- Я не женат. Я ведь вам уже говорил, что считаю брак варварским
обычаем, совершенно недостойным истинно цивилизованного человека. А теперь
хватит болтать и давайте сюда камеру.
- Но разве ты не помнишь, - осторожно прощупал почву Маккарти, - как
сам забирал у меня камеру, профессор Раддл?
- Не Раддл, а Рудлс. "У" как в "Гусиной Морде". И как я мог забрать у
вас камеру, если вы только что вернулись? Вы жульничаете, Маккарни, а
жуликов я не люблю. Прекратите!
Маккарти покачал головой, но не стал поправлять профессора, неправильно
произнесшего его имя. Его понемногу начало глодать смутное, но настойчивое
сожаление о том, что он забрался на эту карусель.
- Вот что, проф, присядь. - Он упер ладонь в грудь коротышки-профессора
и заставил его сесть в кресло. - Нам надобно еще разок потолковать. Сдается
мне, до тебя еще не дошло.
Через пятнадцать минут он подвел итог:
- Так что тот тип сказал, что подождет, покуда я вернусь с запиской.
Короче, ежели тебе нужна жена, могешь записку не писать, и он камень
передвинет. Мне-то в любом случае на это начхать. Я хочу только одного -
смотаться отсюда!
Профессор Раддл (Гагглс? Рудлс?) закрыл глаза.
- Боже мой! - выдохнул он. - Женат. На этом... боевом топоре! На
этом... черте в юбке! Нет! Маккарти - или Маккарни - слушайте меня! Вы
должны вернуться. Я дам вам записку... и еще один чек... Сейчас! - Он выдрал
страничку из записной книжки и быстро заполнил ее отчаянными словами. Потом
выписал чек.
Маккарти взглянул на него.
- Опять другой банк, - удивленно заметил он. - На сей раз банк
трастовой компании "Южный арахис". Надеюсь, все энти разные чеки будут
хорошими.
- Разумеется, - громко заверил профессор. - Они все будут хорошими. Вы
отправляйтесь разбираться с этим делом, а когда вернетесь, я все улажу.
Передайте тому другому Маккарни, что...
- Маккарти. Эй! Что значит "тому другому Маккарни"? Есть только один
Маккарти - во всяком случае один Маккарти Гусиная Шея. Ежели вы послали
дюжину других парней сделать ту же работу...
- Я никого не посылал, кроме вас. Неужели вы не поняли, что произошло?
Вы отправились в прошлое передвинуть камень. Потом вернулись и, по вашим же
словам, обнаружили меня в несколько неприятных обстоятельствах. Вы вернулись
в прошлое, чтобы исправить ситуацию, но примерно в ту же точку пространства
и времени - потому что из-за множества пока неизвестных факторов и
неизбежных ошибок первой машины времени это не могла оказаться в точности та
точка. Очень хорошо. Вы - назовем вас Вы-1 - встретили Вы-2 в тот момент,
когда он собирался передвинуть камень. Вы его остановили. Если бы вы этого
не сделали, если бы его не прервали и он передвинул камень, то он стал бы
Вы-1. Но поскольку он - вернее вы - этого не сделал, то стал слегка
отличаться от вас, превратившись в Вы, который лишь совершил путешествие в
прошлое и даже не успел передвинуть камень. В то же время вы, то есть Вы-1,
уже совершили два путешествия и при этом успели как передвинуть камень, так
и помешать самому себе его передвигать. Это действительно очень просто,
разве не так?
Маккарти поскреб подбородок и глубоко вдохнул.
- Да, - ошарашено протянул он. - Куда как просто! Проще не придумаешь.
Профессор вприпрыжку подбежал к машине и начал готовить ее к очередному
путешествию.
- Теперь о том, что произошло со мной. Как только вы - вновь Вы-1
-помешали Вы-2 передвинуть тот камень, вы немедленно повлияли - уже тем, что
помешали изменению произойти - на мою личную ситуацию. Камень не был
передвинут, следовательно, я не был женат, не женат сейчас и, будем
надеяться, никогда не буду женат. Заодно я перестал быть лысым. Но уже сам
факт того, что два ваших "я" побывали в прошлом - предположим, вы там убили
своим дыханием каких-то микробов или переворошили ногами песок, - оказался
достаточен, чтобы в настоящем произошли изменения, и мое имя теперь (и
всегда было!) Рудлс, а ваше...
- Теперь, наверное, Мак-Тэвиш! - гаркнул Маккарти. - Короче, проф, ты
кончил возиться со своей машиной?
- Да, все готово. - Профессор задумчиво наморщил лоб. - Единственное,
чего я не могу понять, так это куда подевалась камера, которую, как вы
сказали, я у вас взял. Ведь если Вы-1 в персонификации Вы-2...
Маккарти от души припечатал профессора ногой в зад и взвыл:
- Я сейчас покончу с этой бредятиной, вернусь, и никогда, никогда,
никогда даже близко не подойду к твоей проклятой хреновине!
Он надавил на рычаг хронопередачи и успел Заметить профессора, сидящего
среди битого стекла и разбросанных приборов. Пучки его седых волос негодующе
стояли дыбом.
На сей раз он материализовался у самой кромки пляжа.
- Каждый раз все ближе и ближе, - пробормотал он, вылезая из машины. -
Сейчас отдам ему писульку, а потом.
Потом...
- Сто пинков в зад и фингал под глазом!
Возле красного камня дрались двое. С одинаковыми лицами, одинаково
одетые и одинаково сложенные, включая длинные конечности и тощие вытянутые
шеи. Каждый словно дрался со своим отражением в зеркале, одинаковые удары
наносились одновременно, правая рука парировала удар правой, а левая -
левой. На шее у того, что стоял спиной к камню, болтался дорогой
малоформатный фотоаппарат; у второго его не было.
Внезапно оба сделали финт левой рукой, безупречно подготавливая то, что
сотни судейских чиновников в маленьких городках с проклятиями вспоминали как
"комбинацию Маккарти Гусиная Шея". Оба противника не поддались на уловку,
две правые руки одновременно выстрелили вверх и...
Вырубили друг друга.
Они тяжело шлепнулись на задницы в ярде друг от друга и затрясли
головами.
- Такой упрямой скотины я в жисть не встречал, - начал один из них. -
Ты где...
- ...выучился моему удару? - договорил за него Маккарти, делая шаг
вперед. Оба тут же вскочили и уставились на него.
- Эй, - произнес тип с фотоаппаратом, - а ведь вы, парни, близнецы!
- Погодите. - Маккарти шагнул между ними, пока гневные взгляды
противников не закончились новой дракой. - Мы все близнецы. То бишь
тройняшки. То бишь... Сядьте. Мне вам надо кое-что сказать.
Все уселись на корточки, с подозрением поглядывая друг на друга.
Четыре порции табака спустя они оказались внутри кольца из темной
никотиновой жвачки. Все трое Маккарти тяжело дышали.
- Получается, что я Маккарти-1, потому как я видал все до того места,
когда не дал Маккарти-2 вернуться за писулькой, которую Маккарти-3 хотел
получить от Раддла.
Маккарти с фотоаппаратом встал, остальные тоже.
- Одного только в толк не возьму, - заявил он. - Почему я Маккарти-3?
Сдается мне, что я Маккарти-1, он Маккарти-2 - тут все правильно, - а ты
Маккарти-3.
- Фиг вам, - возразил Маккарти-2. - Все не так. Я на это так смотрю - и
докажите, что я не прав - что Маккарти-1, то бишь ты...
- Заткнитесь! - Оба драчуна повернулись к Маккарти-1. - Я знаю, что я
Маккарти-1.
- С какой стати?
- Потому что так мне растолковал профессор Раддд. Вам-то он этого не
говорил, верно? Я Маккарти-1, тут и думать нечего. А вы - два самых упрямых
хулигана, которых я в жисть видал, а я повидал их немало. А теперь надо
возвращаться.
- Нет, погоди. Откудова мне знать, что мне не надо передвигать камень?
Потому что ты так сказал?
-Потому что я так сказал, и потому что так написал профессор Раддл в
писульке. Я ж тебе ее показывал, так? И еще потому, что нас двое - тех, кто
не хочет его передвигать, и мы из тебя дурь вышибем, ежели попробуешь.
Когда Маккарти-2 одобрительно кивнул, Маккарти-3 огляделся в поисках
оружия. Ничего не обнаружив, он помчался к машинам времени. Оба других
Маккарти заторопились следом.
- Поехали в моей. Она ближе всех. Троица развернулась и забралась в
машину Маккарти-1.
- А как насчет чеков? Почему это у тебя должно быть тричека, у
Маккарти-2 два, а у меня только один? Я получу свою долю?
- Да погоди ты. Вернемся к профу, он все устроит. Ты что, кроме денег
ни о чем думать не могешь? - устало спросил Маккарти-1.
- Нет, не могу, - ответил Маккарти-2. - Хочу получить свою долю от
третьего чека. У меня есть на нее право. И побольше, чем у этого психа,
усек?
- Ладно, ладно. Погоди, пока вернемся в лабораторию. Маккарти-1 нажал
на рычаг хронопередачи. Остров и солнечный свет исчезли. Они принялись
ждать.
Их окружала темнота.
- Эй! - завопил Маккарти-2. - А где лаборатория? Где профессор Раддд?
Маккарти-1 потянул рычаг хронопередачи. Тот не шелохнулся. Оба других
Маккарти пришли на помощь первому и тоже стали тянуть.
Рычаг остался на месте.
- Ты, наверное, нажал на него слишком сильно! - заорал Маккарти-3. - Ты
его сломал!
- Точно, - поддакнул Маккарти-2. - С чего ты вбил себе в башку, будто
умеешь управлять машиной времени? Ты ее сломал, и теперь мы застряли!
- Минутку. Минутку. - Маккарти-1 отпихнул своих двойников. - Я все
понял. Знаете, что случилось-то? Мы все трое пытаемся вернуться... в
настоящее, как говорил проф. Но из нас троих только один принадлежит этому
настоящему, усекли? Так что пока мы все внутри, машина никуда не поедет.
- Тогда все просто, - начал Маккарти-3. - Я единственный настоящий...
- Ты псих. Я знаю, что я настоящий Маккарти; я это чувствую...
- Погодите, - остановил их Маккарти-1. - Так мы никуда не приедем. И
ваще, душновато тут становится. Короче, поехали назад и разберемся, что к
чему.
И он снова нажал на рычаг.
И они вернулись на сто десять миллионов лет, чтобы спокойно обсудить
проблему. И как по-вашему, что они обнаружили, вернувшись? Да, точно. Именно
это они и обнаружили.
Популярность: 1, Last-modified: Tue, 15 Dec 1998 18:00:22 GmT